Астровитянка (сборник) - Николай Горькавый

– Если ты с своими братьями по разуму не можешь договориться, то как ты будешь дружить с инопланетянами? – засмеялась Вита.

Илья подбросил дровишек:

– Этика – это такая странная штука: теоретически труднопонятная, зато практически совершенно прозрачная. Каждый скажет, что такое хорошо, а что такое плохо – особенно для него самого.

– Значит, мы должны общаться с чужаками так, как бы мы хотели, чтобы общались с нами! – подытожил Миша.

– Тогда завтра мы не возражаем, когда наших девчонок чужаки приглашают танцевать? – скептически спросил Петька.

Тут все призадумались.

Илья был в восторге.

В августе случился страшный лесной пожар.

Кто-то бросил окурок на обочину или не справился с шашлычным костром – и под Ай-Петри заполыхали красивейшие леса крымской сосны.

Многолетняя хвоя, накопившаяся в расселинах скал, сочилась густым дымом, верховой пожар прыгал по кронам и распугивал стаи огненных птиц, которые разлетались на километры в стороны.

Сначала обитатели поселка выходили просто смотреть на пожар – любопытствовали и сокрушались, но не относились к нему как к личной проблеме. Пожары в лесу нередки и обычно тянутся в горы, уходят под голые каменные стены и там умирают.

Наземные вездеходы с водяными пушками эффективно отсекают пожар от посёлков, а вертолёты с огромными баками воды добивают огонь в скалах, куда наземная техника не проходит.

Но человек всё ещё не был всесилен. Этот пожар случился в сильнейший шторм.

Ялтинскую набережную заливало фонтанами морской воды от волн, которые сгрудились под каменной стенкой стадом разъярённых китов.

В Симеизе и Понизовке неистовое море разворотило волнорезы, сложенные из бетонных плит в сотни тонн.

В Алупке и Балаклаве рыболовецкие траулеры и личные яхты выбрасывало на берег как игрушки.

Шторм мешал вертолётам тушить огонь и стремительно раздувал огонь, гнал его от Ялты в сторону Севастополя, прямо на обсерваторию, пожирая по дороге сотни гектаров уникального леса.

Ветер направлял огонь вдоль побережья, не давая ему свернуть в горы. Сосны стояли в огне, сопротивляясь до последнего, а потом взрывались, выбрасывая стометровый язык пламени. Стволы лопались, в невыносимой муке выдирая корни из родной каменистой почвы.

Пожарные едва отстаивали дома и топливные станции, оставив лес выгорать. В огне погибли двое лесников, которым стремительный огонь отрезал дорогу к отступлению.

Дым накрыл обсерваторию вонючей душной тучей. Из неё падал огненный дождь из тлеющей коры и хвои. А вокруг – пересохшая трава и сосновый смолистый лес.

Объявили эвакуацию, но все способные к работе люди остались защищать обсерваторию. Кто-то дежурил на крыше, кто-то следил за лесом.

Подростки работали наравне со взрослыми – гасили тлеющую хвойную подстилку мокрыми тряпками и следили – куда садятся самые крупные огненные птицы.

Илья работал рядом с Мишей и Муратом; они наблюдали за лесом по краям обсерватории, куда падали горящие головешки.

Вскоре ребята натолкнулись на крупный очаг низового пожара – языки пламени шустро расползались вокруг десятиметрового чёрного пятна выгоревшего подстила. И совсем близко от обсерватории.

Кинулись на него, махая тяжёлыми влажными тряпками. Еле затушили.

Устали, горло першило от дыма. Девчонки разносили холодную воду по передней линии фронта. Где напоить бойцов, а где и залить дымящуюся траву.

Но главный огонь подходил всё ближе и уже стоял огненной стеной совсем рядом – казалось, прямо за старым шоссе. Ребята выбегали на поворот – но нет, это просто языки пламени были так высоки, что съедали расстояние.