Одиссей Фокс - Одиссей Фокс (2021)

— Реальных управленческих функций у меня нет. В нашей семье считается так: пока не вознёсся, ты ещё не разумное существо. Для отца с мамой я такой же малыш, как в пять лет, серьёзно, для них нет разницы, для них даже пожилой смертный — ещё недоразвитый. А разве можно доверить ребёнку управлять мирами?

Девушка пожала одним плечом, её волосы не выражали обиды или горечи, они были мрачноватого, но зелёного цвета: в принципе согласные с оценкой родителей.

— Поэтому реальных дел мне не поручают. Живи, учись, готовься к вознесению, а вот потом начнётся публичность и политика.

Стало понятно, как принцесса может просто взять и устроиться в помощницы к частному сыщику. Когда твою роль по жизни играет кто-то другой, у тебя появляется масса свободного времени и некоторая свобода манёвра.

— Ладно, — кивнул Одиссей. — Не вижу в твоём деле выгоды. Это не значит, что её нет, но пока отложим выгоду в сторону.

— Остаётся ненависть? — у Аны едва заметно скривились губы. — Но ненавидеть меня до смерти может кто угодно. Миллионы подданных с самых бедных планет смотрят на Олимп, который уже пятьсот лет утопает в роскоши, и ненавидят меня только за то, что не родились на моём месте.

Воображение Фокса тут же нарисовало сгорбленную, угрюмую фигуру: Гхар, чернорабочий с заброшенной планетки, которая называется, например, Пыль. На планете с таким названием хорошей работы точно не найти, и наш герой вкалывает уборщиком. Но должность уборщика на планете с таким названием слегка бессмысленна, поэтому все презирают уборщика, а больше всех он сам. Гхар с рождения должен выцарапывать у жизни каждый кусок, глядя на то, как олимпиары утопают в безумной роскоши. Раз за разом он видит новости о торжественных визитах красивой и счастливой девушки, у которой есть всё, чего он лишён, и которая получила это, просто родившись в удачном месте. Угрюмый уборщик день за днём и год за годом метёт бесконечную пыль, которую снова надувают циклические ветра, и пытается понять: почему я не родился на её месте? И только одно приносит Гхару облегчение: фантазия о том, как он схватит эту девушку и причинит ей боль. Он хочет душить принцессу и смотреть, как она страдает и раскаивается в счастье, которое ей выпало. Это желание живёт и крепнет в уборщике с каждым днём.

— А может, кто-то из фарейских фанатиков! — Ана с воодушевлением перечисляла тех, кто мог желать ей смерти. — Они нас очень ненавидят. Говорят, вступая в орден, каждый фареец приносит клятву наказать олимпиаров за гордыню. А меня достать всё-таки гораздо проще, чем братьев и сестёр.

Детектив понимал, о ком она говорит. Поклонники фатума с мёртвой планеты Фарей отказывали всем живым существам в праве улучшать себя, идти по пути технического прогресса и хоть как-то сопротивляться смерти. Фарейцам бы очень понравился неапгрейженный человек Одиссей Фокс, а вот Олимп и его техно-боги были для фанатиков воплощением греха.

— А если всё хуже, и меня ненавидит кто-то из ближнего круга? — развела руками девушка. — Затаился и ждёт подходящего момента, а причина может быть любой… И что с этим делать?

На мгновение в глазах Аны промелькнуло мучительное бессилие, и Фокс понял, что недооценил с одной стороны вакуум, а с другой стороны давление, в которых она живёт.

— Понимаете, сколько бы я не делала людям добра, на меня всегда смотрят тысячи ненавидящих глаз со всех уголков космоса, — с горечью объяснила принцесса. — Ну и ладно, я с детства к такому привыкла. Вот только как узнать, от кого из них исходит реальная угроза?

— Мы очертили рамки, в которых шарим, пытаясь ухватить невидимую лису за хвост, — ответил детектив. — Только я думаю, что не лиса придёт к тебе, а ты сама нагрянешь к ней в гости.

— Что? — девушка смотрела на него, лимонная и сбитая с толку. — Какая лиса?