Иволга - Наталья Медведская

Она оглядела деревья, растущие вдоль дороги – ни одной березы. Машина стояла возле высоких тополей.

– Нужно экспериментировать, попробую использовать тополь.

Даша подошла к огромному дереву и прислонилась к стволу. Леон видел: девушка, закрыв глаза, как подсолнух, подставила лицо солнечным лучам. Вдруг Даша насторожилась: появилось странное ощущение, будто тополь кроме усталости и слабости вытягивает из неё что-то ещё. Тело очистилось, стало лёгким и воздушным. Ей показалось: она растворяется в воздухе. Ноги подкосились, и Даша рухнула в траву возле дерева.

– Эй, очнись, что с тобой?

Леон брызгал ей водой в лицо.

– Это дерево забирает боль и плохое самочувствие. Я поздно сообразила, что энергию тополь тоже забирает, – слабо прошептала она.

– Что теперь делать? – переживал он, глядя на совершенно белое без единой кровинки лицо девушки.

– Поедем, поищем березы.

Леон поднял её на руки и понёс к машине. Усадил на переднее сиденье.

– Бред какой-то, если бы сам не наблюдал, не поверил бы. Кстати, на кладбище часто сажают березы.

– Я не хочу восстанавливаться от кладбищенских берез, – запротестовала Даша.

Джип, подпрыгивая на ухабах, двигался по просёлочной дороге.

Она посмотрела в окно. Вдоль дороги потянулся яблоневый сад.

– Остановись здесь. Попробую яблоню.

– А если станет хуже? – заволновался Леон.

– Тогда сгрузишь меня возле березок на могилах, – ухитрилась пошутить Иволга.

– Не смешно.

Он поднял её на руки и понёс к самой толстой и высокой яблоне. Прислонил к дереву. Даша с трудом приподняла руки, отвела их за спину, цепляясь за ствол. Леон опасался того, что может случиться. Не понимал, как он, разумный человек, поверил во всю эту мистику. Но его глаза, благодаря этой девушке, получившие стопроцентное зрение, служили лучшим доказательством происходящего. Усевшись рядом с яблоней, стал наблюдать за лицом Иволги.

«В случае ухудшения, сразу уберу от дерева», – решил он.

Но вот лёгкая улыбка заиграла на её губах. Она выпрямилась. Появился румянец на щеках, заблестели волосы, будто их только что вымыли. Леон смог, наконец, расслабиться. Прошло десять минут, двадцать, он снова начал волноваться. Но тут Даша открыла золотистые с искрами света глаза и легко шагнула к нему.

– Здорово, будто шампанского напилась. В крови бурлит столько энергии, горы могу свернуть!

Леон, встав с травы, отряхнул брюки и с удивлением посмотрел на неё.

– У тебя огоньки в зрачках, будто горят маленькие костры, и кожа светится изнутри, – произнёс он задумчиво. – Ты очень странная девушка.

На кладбище хутора Зелёного они не нашли нужной могилы.

Леон решил ничему больше не удивляться: надо найти приснившуюся могилу – найдём. На втором кладбище Даша уверенно пошла в середину погоста к тонкой рябине и остановилась, как вкопанная. Железный некрашеный крест выглядывал из высокой травы. На ржавой табличке, прикрепленной к кресту, значилось:

Иванова Екатерина Фёдоровна.

1945г. – 1995г.

Ты не зря пришла в этот мир.

Правила игры не изменить.

– Здесь лежит моя двоюродная бабушка, он похоронил её, после того, как убил, – прошептала Даша.

На кладбище росло много полыни, горький запах этой травы ощущался на языке. Она сдерживала слёзы, глубоко дыша, и устремив глаза в высокое летнее небо. Почему-то одинокая могила, заросшая бурьяном, затронула сердце сильнее, чем большое количество ухоженных родовых могил в Беловодье.

Леон удивился:

– Кто убил?

– «Тёмный» человек. Их называют берайя, мужчина или женщина, этого я не знаю, – пояснила Даша.

– Что происходит? Ты в опасности? Ты уже говорила о берайя, кто это?

– Есть такие, как мы с Венсаном, а есть противоположные нам – берайя. Они охотятся на «светлых». «Тёмным» нужны наши силы. Но мы не собираемся сидеть, сложа руки, мы учимся.