История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

– Заткнись. Я работаю в отеле, помнишь? – Харди вытащил из-под куртки связку ключей на кольце. В другой руке он держал трубу и бутылку. – Можешь отойти в сторонку и пописать, пока я подберу ключ. – Он поставил бутылку на ступеньку и склонился над замком.

Питер немного прошел вдоль длинной стены собора, остановился, расстегнул штаны и с огромным облегчением выполнил распоряжение Джима, забрызгав ботинки. Затем, опершись одной рукой на стену, наклонился, и его вырвало. Он уже подумывал, не вернуться ли домой, когда его окликнул Джим:

– Пошли, Кларабелла!

Когда он подошел к двери, Харди ухмылялся ему, покачивая перед носом ключами и бутылкой; дверь была открыта. Он напоминал одну из горгулий с фасада собора.

– Нет, – помотал головой Питер.

– Пошли. Или ты не мужик?

Питер с трудом сделал шаг вперед, и Харди подтолкнул его ко входу.

Внутри собора было холодно и темно, как в морской пучине. Питер замер, стоя на каменном полу и чувствуя беспредельный простор вокруг. Он вытянул руки и словно коснулся морозного воздуха собора. Затем услышал, как за спиной возится Харди, пытаясь рассовать по карманам свои игрушки:

– Эй, где там твоя чертова рука? Подержи-ка. – Ему в ладонь ткнулась труба. Шаги Харди, гулко отзываясь в тишине, стали удаляться в сторону.

Он повернулся и увидел смутное пятно его светлых волос.

– Да шевелись ты! Здесь где-то были ступеньки…

Питер сделал шаг вперед и с грохотом врезался во что-то вроде скамьи.

– Тихо!

– Я не вижу тебя.

– Черт, иди сюда. – Он уловил какое-то движение в темноте и, поняв, что это Джим машет рукой, пошел к нему.

– Видишь лестницу? Поднимемся по ней. Там наверху что-то вроде балкона.

– Ты уже проделывал это! – догадался Питер.

– Ну конечно. Не будь ослом. Мы с Пенни иногда тут разминались на церковных скамеечках. А что такого? Она тоже не католичка.

Глаза Питера постепенно привыкали к темноте, и рассеянный свет из высокого круглого окна помогал рассмотреть обстановку. Ему не приходилось бывать здесь. Собор был намного больше белой загородной коробки, в которой его родители проводили часок на Пасху и Рождество. Высоченные колонны делили обширное пространство; убранство алтаря призрачно мерцало во тьме. Желудок опять свело, и его чуть не вырвало. Лестница, на которую указывал Джим, была широкой, каменной и плавно огибала внутреннюю стену.

– Мы поднимемся и окажемся прямо напротив площади. Ее окно тоже выходит на площадь, понял? В хороший телескоп все будет видно как на ладони.

– Но это глупо.

– Да ладно, умник, сам потом поймешь. Полезли. – Он начал быстро подниматься по ступеням.

Питер стоял.

– Погоди-ка, – Харди развернулся и спустился на пару ступенек. – Перекури.

Он ухмыльнулся Питеру, вытащил пачку и протянул сигарету.

– Прямо здесь?

– Черт, а где еще? Да не боись, никто тебя не увидит. – Он прикурил сам, потом дал Питеру; пламя зажигалки осветило красным стены, спрятав все остальное. Дым приглушил противный привкус рвоты во рту Питера. – Допинг. Полегчало, чуешь? – Питер снова затянулся. Харди был прав: курение успокоило его. – Ну, теперь можно идти. – Он опять начал подниматься, и Питер отправился следом.

Наверху, под самым куполом, они прошли по узкой галерее вокруг здания к фронтону. Окно с широким каменным подоконником выходило на площадь. Когда Питер догнал Джима, тот уже сидел на подоконнике, уперев задранные ноги в стену.

– Ты не поверишь! – сказал он. – Однажды мы с Пенни провели восхитительные мгновения вот прямо на этом месте. – Он бросил окурок на пол и затоптал его. – Они просто сходят с ума от злости: понять не могут, кто же это здесь курит? На, выпей, – он протянул бутылку.

Питер покачал головой и дал ему трубу.

– Ну, мы на месте. Теперь растолкуй. – Он сел на холодный подоконник и сунул руки в карманы ветровки.

Харди посмотрел на часы.