История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

– Отойдите, Рики, – сказал Дон, но старый адвокат застыл. Бэйт пополз к нему.

Дон шагнул к Рики, Бэйт вскинул голову и взглянул прямо ему в глаза.

– жить вечно

Дон резко занес топор над головой и опустил остро отточенное лезвие на шею Бэйту. Следующим ударом он отрубил ему голову.

Питер ползком выбрался из-за экрана, ослепленный болью и лучом проектора. Он с трудом преодолел несколько футов, отделявших его от центра сцены, вслушиваясь в вопли и гадая, успеет ли он добраться до ножа до того, как Грегори Бэйт заметит его: по крайней мере, он будет в состоянии еще спасти жизнь Дону. Затем, когда луч остался в стороне, он увидел, что делает Дон. Безголовый Грегори корчился под ударами топора; рядом беспомощно перекатывался с боку на бок Фэнни, покрытый белой пеной.

– Дайте я, – прохрипел Питер, и оба – Рики и Дон – повернули к нему бледные лица.

Питер слез со сцены, взял топор у Дона, от слабости чуть не выронив его – истерика и ненависть ослабили первый удар, – и вдруг почувствовал прилив сил, почувствовал себя сильным, как лесоруб, распаленным и невесомым, боль его ушла, и он еще раз, уже с легкостью, размахнулся и опустил топор; и еще; и еще – а затем развернулся к Фэнни.

Когда на полу остались лишь лоскутья кожи и осколки костей, порыв морозного ветра вдруг закружил останки и швырнул их вверх, к лучу проектора, мощным потоком, отбросившим Питера в сторону.

Питер нагнулся и подобрал с пола нож Боуи.

– Ей-богу… – проговорил Рики и рухнул на сиденье первого ряда.

Пока они в спешке покидали кинотеатр – хромающие, ошеломленные, оглушенные, – ветер метался по пустому кинозалу, задирая афиши, подбрасывая обертки конфет и пакетики из-под чипсов, словно искал выход, а когда они добрались до дверей, он опередил их, первым рванувшись наружу, чтобы влиться в бушевавшую на улице самую жестокую за эту зиму вьюгу.

15

Пробиваясь сквозь пургу, Дон с Питером почти несли Рики на руках; теперь в доме Готорнов будет двое выздоравливающих. Питер так и объяснил отцу:

– Пап, я останусь у мистера и миссис Готорн, переночую у них. Нам с Доном Вандерлеем пришлось практически волоком притащить мистера Готорна домой. Он лежит, и она тоже в постели, она чуть жива после аварии…

– Сегодня днем столько машин побилось, – ответил отец.

– Нам удалось вызвать врача, он пришел, дал ей снотворного, а у мистера Готорна страшная простуда, и доктор сказал, что может развиться пневмония, если Рики не отдохнет, так что мы с Доном побудем тут, надо поухаживать за ними…

– Погоди, Питер, ты хочешь сказать, что был с этим Вандерлеем и мистером Готорном?

– Да, – ответил Питер.

– Ну что ж, очень жаль, что ты не позвонил мне перед уходом. Я страшно волновался. Ты – все, что у меня осталось в этой жизни.

– Прости, папа.

– Ладно, по крайней мере я знаю, что ты у хороших людей. И постарайся вернуться домой сразу, как только управишься, но не вздумай выходить, пока не стихнет пурга.

– Хорошо, папа, – сказал Питер и повесил трубку, радуясь тому, что голос отца был трезвым, а еще больше – что отец не стал задавать других вопросов.

Они с Доном приготовили Рики бульон и отнесли в гостиную, где тот прилег отдохнуть, чтобы не беспокоить Стеллу в спальне.

– Не понимаю, что там приключилось со мной, – сказал Рики. – Ноги прямо отнялись. Будь я один, так и замерз бы насмерть.

– Будь любой из нас там один… – сказал Дон, и не стал договаривать.

– Или если бы нас было только двое, – подхватил Питер, – они бы легко с нами расправились.

– Верно. Однако мы пошли вместе, – быстро проговорил Рики. – Дон не ошибся в них. Две трети дела позади.

– Вы хотите сказать, что нам надо найти ее? – спросил Питер. – Думаете, получится?