Мекленбургская принцесса - Иван Оченков (2019)

Пришедшие им на выручку русские, похоже, потерь не понесли, но прибарахлились за счет погибших разбойников. Во всяком случае, в руках у них появились трофейные тесаки и шпаги, а за поясами пистолеты. Также вели под уздцы захваченных лошадей.

– Утекли два татя, владыко, – пояснил тот, кого называли Фролом. – Остальных побили, дабы впредь не разбойничали!

– Ну и славно, а это кто такие?

– Позвольте представиться, – вышел вперед померанец, мягко отстранив свою спутницу. – Меня зовут Болеслав фон Гершов! Я офицер его царского величества Иоганна Теодоров…

На отчестве Болек запнулся, но русские его поняли, благо Шурка им тут же перевела его слова.

– Я митрополит Ростовский Филарет, – представился в ответ глава русского отряда и указал на своих спутников: – А это думный дьяк Фрол Луговской со товарищи. Едем мы поклониться матушке царице Екатерине и царевичу с царевной. Да что-то заплутали дорогой. Все тут в Неметчине не по-нашему да непривычно. К тому же языка русского мало кто разумеет. В Польше еще как-то объяснялись, а тут и вовсе. Отрок ваш сказал, что вы с вотчины государя нашего, из Мекленбурга? Так подскажите дорогу, сделайте милость, а вас за то Господь вознаградит!

– Вам нет нужды ехать так далеко, – отвечал им Болек, выслушав Шурку. – Ее царское величество нынче гостит в Берлине у здешнего владетеля. Мы тоже едем туда и можем быть вашими проводниками!

– Эва как, – изумленно покачал головой митрополит. – Выходит, мы малым делом не разминулись. Не иначе вас нам навстречу Господь послал!

– Что же, тогда давайте не будем терять время. Государыня не будет гостить там вечно.

– И то верно, трогаемся, православные! – прогудел Филарет и неожиданно спросил у маленького переводчика: – А как тебя зовут, чадо?

– Александром, владыко.

– Благословляю тебя, раб божий Александр!

Едва Шурка снова устроилась рядом с матерью, та тихонько спросила ее:

– Откуда ты знаешь речь московитов? Тебя ведь, кажется, не учили этому?

– Она похожа на польскую, да и на чешскую тоже, – беспечно пожала плечами девочка и улыбнулась. – Все ведь хорошо закончилось… Мартин, не правда ли?

– Еще ничего не закончилось… Александр! Кстати, я хоть и не понимаю языка Иржика, но все же думаю, не все его слова следует повторять перед священником. Особенно те, что он говорит, когда запнется или уронит что-нибудь себе на ногу.

Их русских спутников тем временем тоже одолевали сомнения. Думный дьяк, улучив минуту, подъехал к митрополиту и тревожно спросил:

– Все ли ладно будет, владыко?

– Господь не без милости! – прогудел тот в ответ.

– Оно так, только я до сих пор понять не могу, как ты меня уговорил сюда ехать? Ведь заключили с ляхами мир…

– Сколь разов тебе говорено, Фрол Иудыч! Коли мы просто из плена, как побитые собаки, вернемся – это одно! А если с государыней – так совсем другое! По всей Руси слава пойдет, будто мы царицу уговорили приехать.

– А если не поедет царица? Может, ей милее неметчина-то?!

– Приедет, – улыбнулся в бороду Филарет. – Ляхи сказывали, что ей Иван Мекленбургский посулил, что разведется, если она и дальше кобениться будет. Я располагаю, что после такого она, если и сама не побежит, так ейный братец – свейский король, за волосы к мужу оттащит! Главное – поспеть, чтобы она без нас не уехала.

– Дай-то Бог… а про этих, что от татей отбили, что думаешь, владыко?

– А чего, немцы как немцы.

– Да отрок этот чудной какой-то…

– Хороший малец, – не согласился митрополит. – Осьм[16] лет ему, не более, а уже такой разумный. Тут ить у басурман народ темный – страсть! Я с отрочества латыни учен, а меня ни один не разумеет.

– Так еретики, что с них взять!