– Но что именно вас интересует? – высоко поднял брови Болек.

– Ну, не знаю! Вы путешествовали, повидали много разных стран, участвовали в войнах, сражались рядом с моим отцом. Неужели вам нечего рассказать?

– Боюсь, это не столь интересно, как вам кажется.

– Ну хорошо, тогда расскажите нам о себе. Мы ведь уже давно вместе, а мы о вас ничегошеньки не знаем!

– Мария Агнесса, – строго прервала ее мать. – Оставь, пожалуйста, господина фон Гершова в покое!

– Но, мамочка, неужели тебе не интересно узнать о господине Болеславе?

– Но, возможно, он не хочет ничего рассказывать! В конце концов, это…

– Не сердитесь на дочь, сударыня, – мягко прервал ее лейтенант. – Принцесса права – здесь и впрямь совсем невесело! Что же, если вам интересно, то извольте, я расскажу.

– Очень интересно, господин фон Гершов!

– Тогда слушайте. Мы с братом родом из Померании. Впрочем, вы это и так знаете. Наши родители жили в небольшом замке неподалеку от Дарлова, где правил благородный дядя вашего отца – князь Георг.

– У вас есть замок?

– У нашего отца, принцесса. К тому же замок – это громко сказано. Просто каменная башня, к которой пристроен родительский дом. Мы были младшими сыновьями, а потому нас с детства готовили к военной службе.

– А сколько вас всего было у папы с мамой?

– Семеро, ваша светлость. Старший – Франц, он будет наследовать земли нашего отца. Затем Казимир, его отдали учиться на священника. Он, верно, теперь уже рукоположен. Затем две сестры – Анна и Магдалена, потом мы с Каролем, и самая младшая – Ангелина. Она, наверное, уже замужем.

– А старшие сестры?

– Их выдали замуж, еще когда мы жили в замке.

– А почему земли наследует только старший сын?

– Таков уж порядок, – пожал плечами Болеслав. – К тому же сотня моргенов[18] не так уж много, чтобы делить их на всех детей.

– Мария, тебе разве не рассказывали на уроках о майорате? – спросила Марта.

– Не помню, – пожала плечами Шурка. – Может, и рассказывали, только одно дело узнать об этом от учителя, а совсем другое от человека, которого это напрямую коснулось.

– Да, – подтвердил померанец, – это и есть майорат. Старший получает всё!

– А отчего вас тоже не отдали учиться на священника? Хотя, понимаю, вы с детства хотели стать военным…

– Учеба стоит денег, ваша светлость. К тому же мы с братом не чувствовали в себе призвания к служению Господу.

– И вы поступили на службу к моему отцу?

– Он как раз тогда приехал в Дарлов, на свадьбу к своему дяде Георгу. Было объявлено, что он набирает отряд. Мы с братом и бедолага Манфред были первыми, кто записался.

– А кто это – Манфред?

– Наш сосед. Тоже младший сын, правда, лучше образованный, не то что мы с братом.

– А почему он бедолага?

– Он погиб.

– Простите…

– Это было давно, ваша светлость. Манни был славным парнем, и мы его долго оплакивали.

– Я немного помню его, – с грустной улыбкой заметила Марта. – Кажется, он был рыжим.

– Именно так, сударыня, – кивнул головой Болек. – Его будто солнце поцеловало…

В этот момент их бесцеремонно прервали. С другой стороны галереи, громко стуча башмаками, бежали двое мальчишек, переговариваясь на ходу.

– Говорю же вам, принц, – довольно громко говорил первый. – Щенки уже совсем большие и бегают по всей псарне, когда играют.

– Должно быть, их мамаше не очень-то понравится, если мы возьмем ее детей? – рассудительно отозвался второй.

– Это только если она не спит…

Тут молодые люди заметили, что находятся в галерее не одни, и, сбавив скорость, попытались чинно продефилировать мимо ожидающих аудиенции, почтительно поклонившихся наследнику Мекленбурга. Однако тот, кого называли «принц», по-видимому, узнал фон Гершова и остановился. Затем его взгляд коснулся Марты и Марии Агнессы.