Жизнь мальчишки - Роберт Маккаммон (1991)

– Я, мистер Гровер Дин, мистер Лайл Рэдмонд, преподаватель английского языка школы Адамс-Вэлли, мэр Своуп, наша широко известная поэтесса миссис Тереза Аберкромби, а также мистер Джеймс Коннахот, литературный сотрудник «Журнала».

Она взяла мой рассказ двумя пальцами, как тухлую рыбу, и взглянула на меня поверх очков в оправе жемчужного цвета:

– Так, говоришь, рассказ обубийстве?

– Да, мэм.

– Почему такой вежливый и приличный молодой человек не нашел темы лучше, чем убийство? Неужели на свете нет других, более приятных тем? Можно написать, например, о своей собаке, лучшем друге или… – Миссис Пратмор нахмурилась, очевидно смутившись из-за того, что перечень более приятных тем оказался так короток. – Короче говоря, о чем-то, что может развлечь и просветить.

– Нет, мэм, – ответил я. – Я должен был написать об утопленнике, который лежит на дне озера Саксон.

– Ах вот как. – Взгляд миссис Пратмор остановился на конверте из манильской бумаги. – Ладно. А скажи, Кори, твои родители знают, что ты предлагаешь этот рассказ на конкурс?

– Да, мэм. Мой отец вчера вечером прочитал его.

Миссис Пратмор взяла шариковую ручку и написала на конверте мое имя.

– Назови свой номер телефона, – попросила она, и, когда я это сделал, она приписала цифры ниже. – Хорошо, Кори, – холодно улыбнулась она. – Я прослежу, чтобы рассказ попал по назначению.

Поблагодарив ее, я пошел к выходу. Прежде чем выйти за дверь, я еще раз оглянулся на миссис Пратмор. Она распечатывала конверт, но, заметив, что я смотрю на нее, отложила его в сторону. Мне показалось хорошим знаком, что она так торопится ознакомиться с моим сочинением. Я вышел на солнечный свет, отцепил Ракету от парковой скамейки и покатил к дому.

Лето шло к концу, в этом не было сомнений.

По утрам стало заметно прохладнее. Ночи съедали все больше дневного света. Звук цикад казался теперь каким-то усталым: их жужжание превратилось в глухой гул. Сидя на нашем крыльце, можно было глядеть на восток и любоваться одиноким иудиным деревом на лесистом холме: его листва за одну-единственную ночь приобрела темно-красный цвет, резко выделяясь на общем зеленом фоне. И самое грустное для нас, страстных поклонников летней свободы: радио и телевизор с мучительной настойчивостью возвещали о продаже школьных товаров в преддверии нового учебного года.

Время текло неумолимо. Вот почему в один из вечеров за ужином я поднял давно уже волновавший меня вопрос. Собрал все свое мужество в кулак и взял быка за рога. Бросился вперед очертя голову.

– Можно мне пойти с ребятами в лес, в поход с ночевкой? – задал я свой вопрос, и за обеденным столом воцарилась тишина.

Мама взглянула на отца. Отец взглянул на маму. Они оба старались не смотреть на меня.

– Вы обещали, что разрешите мне пойти в поход, если я проведу неделю в гостях у дедушки Джейберда, – напомнил я родителям.

Откашлявшись, отец принялся ковырять вилкой в тарелке с картофельным пюре.

– Что ж, – наконец заговорил он, – почему бы и нет? Можете поставить палатку на нашем заднем дворе и развести костер.

– Нет, я совсем не о том говорю. Мы хотим пойти в лес и там заночевать.

– Сразу за нашим домом начинается лес, – ответил отец. – Лес как лес, что вам еще нужно?

– Нет, сэр, – возразил я, чувствуя, как часто бьется мое сердце, потому что такой разговор с моей стороны был сущей дерзостью. – Мы хотим пойти туда, где настоящий лес, где не видно ни одного огонька Зефира. Мы хотим, чтобы у нас был настоящий поход с ночевкой.

– О господи! – тихо проговорила мама.

Отец хмыкнул и положил на стол вилку. Потом переплел пальцы и задумался, нахмурив брови, отчего поперек лба у него образовалась складка. Все это, как я знал по прошлому опыту, предвещало заключительный вердикт из одного твердого «нет».

– Значит, вы решили прогуляться в лес? – снова спросил отец. – И насколько далеко?