Жизнь мальчишки - Роберт Маккаммон (1991)

– Не хрен было высовываться! Или ты думал, что пули будут облетать тебя стороной? – рявкнул в ответ Большое Дуло. – Надо хоть немного шевелить своими цыплячьими мозгами!

– Эй, парни, покажитесь кто-нибудь! – крикнул Кид Леденец, укрывшийся в тени буксировщика. – У меня тут с собой пушка, полная застоявшихся пуль!

– Сдавайся, Большое Дуло! – крикнул шериф. – Тебе никуда не деться, ты окружен!

– Прежде я накормлю тебя свинцом, приятель!

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще пострадал! Бросайте оружие, и пойдем на мировую!

– На мировую? Черта с два! – рыкнул в ответ Большое Дуло. – Думаешь, я не бывал в таких переделках? Не для того я поднялся от хлопковых полей и свиного дерьма, чтобы позволить какой-то жестяной звезде заграбастать моего мальчика и все разрушить! Ты неправильно использовал те деньги, что я давал тебе, шериф! Тебе надо было обратиться к доктору, чтобы подлечить голову!

– Брось ерепениться, Большое Дуло, все кончено! Ты окружен!

Это уже раздался голос моего отца. До самой смерти я не забуду звеневшую в этом голосе сталь. Ведь как бы то ни было, он был Черным Ястребом.

– Сдаваться? А попробуй-ка вот это! – крикнул Уэйд и, вскочив, принялся неистово палить из ружья в моего отца.

Большое Дуло крикнул, чтобы он лег, но Уэйд, по-видимому, подошел к самому краю безумия, который недавно переступил его брат, и не обращал ни малейшего внимания на окрики своего отца. Пули с визгом отскакивали от бетона, выбивая из него искры, изредка долетая даже до горы покрышек, за которыми я прятался. Мое сердце замерло, когда почти над моей головой в резину впилось несколько пуль. И тут снова раздался треск револьвера Кида Леденца – от головы Уэйда отлетел кусок левого уха, и красная кровь забрызгала «кадиллак» Блэйлоков.

Могло показаться, что пуля Леденца оторвала Уэйду какой-то гораздо более важный орган, потому что он завизжал, как баба. Схватившись за свое разорванное ухо, он грохнулся наземь и стал извиваться, словно Керли из сериала «Три бездельника».

– Сволочь проклятая! – застонал из своего укрытия Большое Дуло.

Мне стало ясно, что точно так же, как и Брэнлины, семейство Блэйлок умело только издеваться над беззащитными, но, когда они получали отпор, вся их прыть пропадала.

– Эх черт, жаль, что промахнулся! – крикнул Кид Леденец. – Целился ему в голову, а попал в зад!

– Я убью тебя, гад поганый! – Большое Дуло снова ревел как буря. – Я убью вас всех и спляшу на ваших могилах!

Звук его громового голоса был страшен. Но Уэйд и Бодин корчились на мостовой, Донни скулил, словно маленький щенок, – похоже, в этой грозовой туче не осталось больше молний.

И вот тогда правая передняя дверца пикапа открылась, и наружу вышел Человек-Луна. На нем был его обычный черный костюм и красный галстук-бабочка, на голове – все тот же цилиндр. На шее у Человека-Луны болтались шесть или семь ниток бус, с которых свисали какие-то маленькие пакетики, напоминавшие чайные. К лацкану пиджака была приколота цыплячья лапка, а на каждом запястье красовалось по трое часов. В отличие от остальных, он даже не пытался пригибаться или прятаться; неторопливо обогнув машину шерифа, он прошел мимо лежащих на асфальте шефа пожарной команды Марчетта, моего отца и Эмори.

– Эй! – крикнул Марчетт. – Пригнитесь!

Но Человек-Луна решительно шел вперед с высоко поднятой головой. Он направлялся туда, где сидел, скорчившись за своим «кадиллаком», Большое Дуло с заряженным двуствольным дробовиком в руках.

– Предлагаю прекратить бессмысленное насилие, – негромко проговорил на ходу Человек-Луна мягким, почти детским голосом. Никогда раньше я не слышал, чтобы он вообще говорил. – Прекратите насилие, ради всего святого!

Приблизившись к Уэйду, он, не раздумывая, переступил через него, благо длинные ноги легко позволяли это сделать.

– Держись от меня подальше, негритянская образина! – грозно предупредил Человека-Луну Большое Дуло.