Жизнь мальчишки - Роберт Маккаммон (1991)

После нашего с отцом счастливого возвращения мама некоторое время пребывала в полуобморочном состоянии, потрясенная роящимися в ее воображении картинами всего, что могло с нами случиться, но через день-другой пришла в себя. Уверен, в глубине души она хотела, чтобы отец всегда оставался дома в безопасности, но после того, как он показал ей, что сам принимает важные решения, она стала уважать его еще больше. Мое вранье выплыло наружу, и отец пригрозил, что не отпустит меня на Брэндивайнскую ярмарку, когда она приедет к нам в городок, но, к счастью, наказание свелось к тому, что мне было велено целую неделю мыть посуду. Я не возразил ни словом. В конце концов, за все хорошее приходится платить.

Через несколько дней в городе появились афиши: «Скоро! Брэндивайнская ярмарка». Джонни с нетерпением ждал встречи с индейскими пони и акробатами-наездниками. Бен обожал карусели с мигающими гирляндами разноцветных огней. Я же предвкушал тот миг, когда вновь окажусь в «доме с привидениями»: там ездили в темноте на шатких тележках, вздрагивая от страха, когда кто-то незримый касается твоего лица или завывает над ухом. Дэви Рэй не мог думать ни о чем, кроме балагана с карликами и уродами. Я в жизни не встречал никого, кто так сходил бы с ума по всяким ярмарочным диковинкам. У меня от одного вида уродов мурашки бежали по коже, я едва мог на них смотреть, а Дэви был преданным поклонником и знатоком всего уродливого. Выпади Дэви Рэю счастье наткнуться на урода с тремя руками, крошечной головой и крокодильей чешуей вместо кожи, через поры которой сочится кровь, восторгу его не было бы предела.

Поздним вечером в четверг, когда по всему Зефиру гасли огни, участок земли возле нашего бейсбольного поля, где в праздник Четвертого июля устраивалось барбекю, был еще пустым, а уже в пятницу утром дети стали свидетелями невиданных превращений, случившихся буквально за несколько часов. Брэндивайнская ярмарка возникла словно дивный остров среди моря древесных опилок. Туда-сюда сновали грузовики, рабочие натягивали шатры, крепили винтами каркас карусели, пока еще напоминавший скелет гигантского динозавра, повсюду вырастали палатки для ярмарочной снеди и разных забав, где за пару долларов, которые приходилось выложить, чтобы метнуть несколько подков, можно было легко выиграть куклу Кьюпи, не стоившую и четвертака.

Перед школой я и мои друзья сделали несколько кругов на великах вокруг территории ярмарки. Другие мальчишки, слетевшиеся, как мотыльки на огонек фонаря, проделали то же самое.

– Вон «дом с привидениями»! – крикнул я, указывая в сторону летучих мышей на стенах готического замка, который сколачивала бригада рабочих.

– Смотрите, на этот раз они привезли с собой колесо обозрения! – обрадовался Бен.

Взгляд Джонни был устремлен на прицеп с намалеванными на бортах лошадьми и индейцами.

– Смотрите, вот это да! – заорал Дэви Рэй.

Оглянувшись, мы увидели то, что привело его в такой восторг: здоровенная, грубовато нарисованная на холсте морщинистая рожа с единственным страшным вытаращенным глазом. «Уроды от рождения! – сообщала надпись под жуткой мордой. – Такое вам и не снилось!»

Сказать по правде, наша ярмарка была не из самых крупных, скорее даже меньше средней по масштабам. Многие шатры были залатаны, трейлеры покрыты ржавчиной, и грузовики, и рабочие, казалось, устали после долгой дороги. Для ярмарки Зефир являлся едва ли не конечным пунктом осеннего турне. Но нам не было никакого дела до того, что яблочные леденцы, которыми нас угощали, выгребались из остатков, что наездники на пони проделывали свои трюки из последних сил, что карусели дребезжали, давно нуждаясь в смазке, а голоса зазывал звучали визгливо и хрипло – их глотки не выдерживали многодневного крика. Мы видели перед собой ярмарку, манящую, сияющую огнями.

– В этом году праздник будет что надо! – подвел итог Бен, когда мы наконец решили свернуть в сторону школы.

– Да, это уж точно…