Кошмары - Герман Рыльский (2021)

– Ты ничего не боишься, ведь так? Поэтому черный дым на тебя и не действует! Я сразу понял, что у тебя не все в порядке с головой, еще во время нашего первого разговора, но кто же мог подумать, что все настолько серьезно?! Какие еще эмоции тебе недоступны? Ты умеешь радоваться, например?

– Никогда об этом не задумывалась, – призналась Тайна, а в памяти у нее всплыли слова девочки, назвавшейся ее подсознанием: «Половина нашего мозга всмятку. Удивительно, что мы вообще живы…»

– Знаешь, не бояться – это единственная способность, которой здесь не рады, – произнес Иван Николаевич и кинулся на Тайну.

Девушка бросилась бежать, но буквально на третьем шаге споткнулась о складку батута. Взмахнув руками, она каким-то чудом удержала равновесие и, перепрыгнув смятого резинового клоуна, рванула к бойлерам.

Директор, обутый в тяжелые военные ботинки, топал следом. Несмотря на габариты, он двигался быстро и мог в два счета загнать Тайну в угол, поэтому она решила хотя бы ненадолго затеряться среди оборудования. До ближайшего котла оставалась пара шагов, когда Иван Николаевич вскрикнул и неразборчиво выругался. Тайна оглянулась и с удивлением обнаружила, что он стоит на месте и разглядывает что-то на своей ладони.

– Что это такое? – пробормотал директор.

– По-моему, вы кого-то раздавили, – сказала Тайна, увидев на его руке влажную, ядовито-желтого цвета кляксу.

– Это паук, – сказал Иван Николаевич и подозрительно глянул на Тайну. – Твои штучки?

– Ага, мои, – кивнула девушка, хотя это, разумеется, была работа Маши.

– Я так понимаю, паук ядовитый? – спросил Иван Николаевич, вытирая ладонь об одежду.

– Да, вы правильно понимаете, – согласилась Тайна.

В этот момент она выяснила, что все-таки умеет радоваться. Если сейчас Иван Николаевич умрет от яда, все проблемы разом решатся и ей не нужно будет никуда бежать.

– Но ты же не думаешь, что все будет так просто? – ехидно поинтересовался директор и снова двинулся на Тайну. – Меня много раз пытались убить. Ты знаешь, что я месяцами жил со снятой черепной коробкой и с электродами в мозгу? Ни один нормальный человек не перенес бы такие эксперименты. И ты надеешься убить меня каким-то паршивым пауком?

С каждым шагом фигура Ивана Николаевича все сильнее окутывалась черной дымкой. Густой маслянистый туман сочился из рукавов пальто, из-за ворота, стелился по бетонному полу и поднимался к потолку, подобно дымным крыльям.

– Я – воплощенный страх, – пророкотал Иван Николаевич. – А страх – это единственное, что невозможно убить.

Тайна не стала спорить. Возможно, яд паука действительно не мог убить директора, но после укуса его движения замедлились, стали резкими и неуклюжими. Надо было пользоваться преимуществом, пока отрава действовала, и Тайна бросилась к двери. Иван Николаевич двинулся следом, покачиваясь и с трудом переставляя ноги, а за ним тянулся густой дымный шлейф.

– Тебе отсюда никогда не выбраться! Слышишь?! Я уничтожу тебя!

– Сначала догони, – бросила Тайна через плечо.

Она выскочила в коридор и едва не споткнулась о лежащего на полу Кирилла.

В первый момент девушка решила, что он тоже надышался черным туманом, но потом поняла, что не видит крыльев. Дымовая завеса, из-за которой вырубились старшие детдомовцы, сюда не добралась, Кирилл был попросту мертв. Его голубые глаза остекленели, лицо осунулось, а на губах запеклась пена. Заметив у него на груди большого ярко-желтого паука, Тайна сообразила, чьих это рук дело.

Маша была влюблена в Кирилла, считала его прекрасным ангелом, но когда он привел в котельную старосту и ее головорезов, нанесла смертельный удар. Это была месть, наказание за то, что он оказался доносчиком. «Убивать – это грех. Так в заповедях написано. Но за тебя я убью…» – сказала Маша и не соврала.