Кошмары - Герман Рыльский (2021)

Тайна начала медленно отступать. Она осознавала, что перед ней уже не Иван Николаевич, самопровозглашенный директор парка и собиратель уродов, а нечто похуже – черный туман, овладевший мертвым телом, дьявольская марионетка.

Существо открыло рот, из покалеченного горла послышалось бульканье, и на косматую бороду выплеснулся поток ярко-красной крови. Иван Николаевич выглядел так, словно его обильно стошнило томатным соком, но даже не думал помирать от внутреннего кровотечения. Наоборот, он занес над головой молот и кинулся в атаку. Тайна, не ожидавшая такой прыти от человека, которому минуту назад переломали все кости, бросилась бежать.

Тайна подозревала, что ходячие мертвецы не ведают усталости, а значит, бегать от него – занятие бесполезное. С другой стороны, возвращение Ивана Николаевича с того света хоть и выглядело зловеще, но все же напоминало предсмертные конвульсии курицы, которой отрубили голову. Так или иначе, самое лучшее, что Тайна могла сделать – спрятаться и подождать, пока черный туман отпустит свою марионетку. Она огляделась и увидела домик, на фасаде которого были нарисованы бледные, зловещего вида клоуны. Особого выбора у нее не было, и Тайна свернула с главной аллеи. Чудовище последовало за девушкой.

Похоже, угрюмый арлекин, смотритель этого аттракциона, не очень-то переживал за сохранность зеркал – дверь была распахнута и хлопала на ветру. Внутри оказалось темно. Тайна взбежала по ступенькам, закрыла дверь и задвинула щеколду, слишком хлипкую, чтобы удержать ожившего мертвеца. По жестяной крыше барабанил дождь, и помещение было наполнено глухим металлическим рокотом.

Тайна принялась ощупывать стены в поисках выключателя, но ее пальцы находили лишь гладкую поверхность зеркал. В этот момент на дверь обрушился тяжелый удар, и в лицо Тайне посыпались щепки. Молот оставил в филенчатой двери круглую дыру, и темноту пронзил острый луч света. Это заставило Тайну кое о чем вспомнить.

– Жало, – пробормотала она и принялась обыскивать карманы куртки.

Как Тайна и ожидала, нож был при ней – пальцы нащупали прохладную рукоять во внутреннем, прежде пустом кармане. Вынув серебряное жало, созданное то ли в заброшенном городе, то ли в глубинах ее собственного сознания, девушка принялась ждать.

Удары посыпались один за другим, и в конце концов щеколда не выдержала. Дверь распахнулась, грохнув о стену, а Тайна шагнула вперед и вонзила жало мертвецу в грудь. Лезвие погрузилось в тело по самую рукоять, но окутанный дымом вурдалак даже не пошатнулся. Один его глаз по-прежнему болтался у щеки, влажный и блестящий, а другой вообще уставился куда-то вбок, однако Тайна чувствовала на себе чей-то ненавидящий и безумный взгляд. Возможно, на нее смотрел черный туман, квинтэссенция злобы и страха, а возможно, и кто-то еще, куда более могущественный и опасный, чем сам Иван Николаевич. Девушка застыла на месте, почти разглядев за искалеченным телом директора и завесой маслянистого тумана чью-то сгорбившуюся тень. В этот момент мертвец резко вскинул руку, отбросив Тайну к стене. Жало осталось торчать у него в груди, и видение растаяло, а вместе с ним ускользнуло осознание чего-то важного.

Тайна была немного разочарована. Она рассчитывала, что нож, полученный при таких необычных обстоятельствах, остановит мертвеца. Что от удара он рассыплется в прах, ну или хотя бы просто упадет, окончательно испустив дух. Но нет – жало просто вонзилось ему в грудь, не причинив заметного вреда. «Я что-то сделала неправильно, – подумала Тайна, вспоминая горбатую тень, маячившую за спиной директора. – Что-то упустила». И тут сырой заплесневелый полумрак разогнало холодное свечение, как будто включился подвешенный на стене прожектор. Однако никакого прожектора не было и в помине, а светилось зеркало, возле которого упала Тайна. Холодное пульсирующее мерцание озарило комнату и заставило мертвеца отступить от двери.