Цена жизни - Григорий Шаргородский (2019)

Сам я ни отдыхать, ни завтракать не спешил, а сразу направился на склад. Мне досталось небольшое помещение, по размеру как раз подходившее для хранения паромобиля. К удивлению приказчика, я и не думал загонять туда машину, а, отобрав у него ключ, отправил парня обратно в гостиницу. Незачем ему видеть, как в склад из багажника перемещается стригой со свернутым матрасом под мышкой.

Позаботившись о напарнике, я вернулся за руль и поехал к гостинице. Соваться на Андреевский проспект с упырем в багажнике было бы глупейшим поступком. Мало ли какие там стоят следящие артефакты и бродят специалисты по поиску всякой нечисти. Тот случай, когда Евсея «наградили» ограничивающими браслетами прямо на вокзале, стал для меня хорошим уроком.

Перед тем как подняться в номер, я попросил консьержа отправить к машине горничных, дабы они очистили ее от пыли. В данной ситуации это были идеальные мойщики машин, умеющие обращаться со сложной мебелью и диванной обивкой.

Увы, в номере душа не было, зато на первом этаже гостиницы имелась неплохая купальня. Так что я без проблем освежился, съел легкий завтрак и завалился в постель еще на пару часов.

Ближе к обеду относительно свежий, предельно бодрый и облаченный в приличный костюм, я подвел паромобиль к ограде графского дворца семейства Скоцци. Правда, семейство теперь состояло из одной персоны, и мысли об этом опять ввергли меня в мрачное настроение.

Как и в прошлый раз, охранник сначала отзвонился по телефону и только после этого впустил гостя на охраняемую территорию. Вместо пула слуг меня встречал один хорошо знакомый человек. Ну, почти человек.

— Можете мне не верить, господин Силаев, но я рад вас видеть, — огорошил меня неожиданным признанием извечный телохранитель Даши.

Не то чтобы мы с этим волколаком были в натянутых отношениях, но и особой приязни у нас не случилось, несмотря на много чего совместно пережитого. К тому же он не очень одобрял связь своей хозяйки с такой личностью, как я. И вряд ли тут срабатывала ревность — просто волчара нюхом чуял человека, притягивающего к себе неприятности, а значит, и к его хозяйке тоже.

— Чего только в жизни не бывает, — без особого энтузиазма пожал я плечами. — И все же поведайте мне, Василий, с чего вдруг такая милость?

Волколак шутейного тона не поддержал:

— Плохо с хозяйкой.

— Что случилось? — тут же напрягся и я.

— Ничего, кроме гибели графа, но по ней это сильно ударило. Психует, почти не спит.

— Думаете, я смогу помочь?

— Чего только в жизни не бывает, — с грустной улыбкой вернул мне Василий мою же колкость.

— Хорошо, мы попробуем, — покосился я на выбравшегося из паромобиля кота.

Леонард Силыч и Василий обменялись не самыми доброжелательными взглядами, но, видно, решили, что проблем хватает и без дополнительной вражды.

— Я провожу вас в вашу комнату, а затем сообщу хозяйке.

Почти весь путь до входа в правое крыло здания мы промолчали, а затем я все же решил прощупать почву насчет обмена информации:

— Василий, после встречи с княжной мне бы хотелось обсудить с вами обстоятельства гибели графа.

Волколак заиграл желваками, но все же ответил:

— Оно вам надо связываться с дворянской Игрой? — Остановившись, Василий посмотрел мне в глаза.

— Плевать мне на Игру. Если Антонио сгинул по дурости, нам остается лишь оплакать его, а если там хоть что-то нечисто…

— Там все нечисто, — зарычал волколак. По его лицу даже пробежала волна частичной трансформации, но он тут же успокоился. — Поговорим об этом позже. Возможно, у вас что-то выйдет. В конце концов, я ведь сейчас говорю с бесноватым Ловцом.

Опа, а моя погремуха претерпела изменения. Даже не знаю, гордиться или расстраиваться.

Отведя меня в уже знакомую гостевую комнату, Василий удалился, а ему на смену пришла служанка. Кажется, ее зовут то ли Агафьей, то ли Агриппиной.