Цена жизни - Григорий Шаргородский (2019)

— Вроде чарами там и не пахло, потому что соперники согласились надеть ограждающие браслеты. Арбитр проверил всех на признаки использованных зелий. И все же меня насторожило то, как дрался Ледицкий. Граф был опытным фехтовальщиком и не расслаблялся, даже когда напивался в стельку и презирал соперника, но казалось, что отставной гвардеец знал, куда в следующую секунду двинется супротивник. А дальше все просто — финт и укол в сердце. И тут уж никакой лекарь не поможет, даже кудесник.

Это я и сам знал. Вывороченные кишки, переломы и кучу всяких других ужасных на вид ранений здесь лечили без особых проблем, а вот разрыв сердечной мышцы и повреждения мозга — это смертельный приговор даже в магическом мире.

— Так, а теперь о том, что ты узнал об убийце Антонио.

— Ледицкий Степан Аркадиевич. Из московских, хоть и родовитых, но обедневших дворян. Благодаря стараниям одной из фрейлин императрицы, которая является дальней родственницей Ледицкого, он попал в гвардию, но потерял и место, и благосклонность покровительницы, когда устроил пьяный дебош, в результате которого расколотил дорогущую цинскую вазу из личной коллекции ее императорского величества.

— И в итоге он стал бретером? — сделал я очевидное предположение и ошибся.

— Странно, но нет. В подобных делах не замечен, но при этом явно не бедствовал. Откуда деньги — непонятно.

— Значит, тот же бретер, но на прикорме у кого-то из высокородных.

Василий лишь кивнул, показывая, что и его посещали подобные мысли.

— Отвечать по Игре пытались?

— Нет, — мотнул головой волколак. — Хозяйка с тех пор слегка не в себе и в Игру не лезла, а, кроме нее, близких людей у графа не осталось. Ну не Серж же будет хвататься за шпагу.

— А ты?

— Пытался найти, — прямо взглянул мне в глаза Василий, намекая, что хоть это и не его забота, но Антонио он тоже уважал. — Как сквозь землю провалился, гаденыш. Я даже частных сыщиков нанимал. Все без толку. Москва слишком уж большая.

В этом он прав. Вон даже оставлявших за собой широкий кровавый след упырей поймать не могли, а тут решивший залечь на дно обычный бретер.

— Бандитов привлекал?

— Каких? — удивленно переспросил волколак.

Понятно, этот оборотень тоже из служак, как и Евсей, а это, если честно, почти диагноз. Слишком уж давят привитые предубеждения и условности. У меня же с этим проблем не было. К тому же впрок пошли наставления Дмитрия Ивановича. Он любил говорить, что самые информированные люди в городе — это те, кого никто не замечает. А кто у нас является суперпрофессионалом в незаметности? Нет, не шпики и не наемные убийцы, а слуги.

— Можешь позвать вашего главного слугу? Как его там зовут?

— Мажордом Савелий Яковлевич, — не до конца понимая суть вопроса, автоматически ответил Василий.

— Вот его и зови.

Поиски не затянулись, и через десять минут Василий уже заводил в мою комнату седовласого мажордома. Уходить волколак не спешил, явно желая присутствовать при беседе.

— Чем могу услужить, ваше благородие? — вежливо спросил предводитель графской прислуги.

— Мне нужно связаться с тем, к кому при нужде вы обращаетесь за решением щепетильных дел. Ну, скажем, продать вещи, которые неожиданным образом потерялись в господском доме.

Лицо мажордома застыло каменной маской:

— Мы никогда…

— Уверен, — остановил я праведное возмущение слуги, — вы чисты аки слеза институтки. Но кто-то из ваших подчиненных должен знать того, кто слышал о тех, кого жизнь заставила обратиться к столь темным личностям. К завтрашнему вечеру мне нужно знать, где и когда можно встретиться с тем, к кому новомосковская прислуга бегает с темными делишками. Можете донести до него информацию о том, кто я, и о моей готовности щедро платить за информацию.

— Но я все же не понимаю… — опять начал прикидываться простаком мажордом.

Что же, по-хорошему не получилось.