Жнецы Страданий - Екатерина Казакова, Алёна Харитонова, Красная Шкапочка

— Мне нравится, ты на одуванчик похожа, — ласково утирая текущие по бледным щекам слезы, прошептал захлебывающейся от рыданий Айлише Тамир. Он-то по своим волосам не особенно убивался.

— А я на кого похожа? На сову лупастую? — всхлипнула Лесана.

— Ну, на какую сову, скорей на совенка, — улыбнулся юноша.

— Вы сейчас на мертвяков похожими станете, если не поторопитесь! — отвесив утешителю подзатыльник, прикрикнул ненавистный Фебр.

И опять они торопливо зашагали по бесконечным мрачным коридорам.

Скоро обоняние Айлиши уловило запах воды, а потом все тело ощутило подступающую удушливую влажность.

В узкой одевальне было полутемно и стояли длинные лавки, а в стены были вбиты деревянные колышки, видать, для одежи.

Фебр подтолкнул сробевших девок, и, сунувшись в тяжелый ларь, стоящий у стены, выудил оттуда три холщовых мешка, которые и вручил своим подопечным.

— Там мыльный корень, мочало, холстина, одежа. Помоетесь, переоденетесь и на выход.

— А зачем пожитки наши отобрали? — робко спросил Тамир, припоминая, что на дне его сумы еще оставались черствые пряники.

— Кто вас знает, чего вы приперли? Нажретесь еще пирогов каких тухлых, лечи вас потом. А одежа тут все равно у всех одинаковая, — скупо пояснил старший выуч и указал парню пальцем на левую дверь, — тебе туда. Или с девками плескаться собрался?

Тамир мучительно покраснел, прижал к груди выданный мешок и исчез в указанном направлении. А его спутницы принялись торопливо раздеваться.

Мыльня оказалась огромной. Царство воды и эха. Никакого сходства с привычной девушкам баней — просторная каменная зала и два котла по углам — с холодной и нагретой от печи водой. Здесь же громоздились деревянные лохани, лежали на осклизлых полках черпаки и над всем этим плыл липкий пар.

— У меня в коробе зеркальце было, — намыливая голову, сетовала Лесана.

— А у меня мед, — всхлипнула Айлиша, с ужасом понимая, что разорвалась последняя ниточка, связывающая ее с домом.

— Долго вы еще? — в клубящийся паром зал сунулась голова Фебра.

Ответом стал дружный визг и полетевшие в охальника мочалки.

— Хорош орать, бегом одеваться, — словно не замечая распаренных нагих тел, ровно сказал парень и прикрыл дверь.

Девушки опрометью бросились исполнять приказание. Кое-как промокнули воду жесткими утирками, еле натянули на влажное тело порты да рубахи из небеленого льна и кинулись в коридор. Уши пылали, глаза жгли злые слезы. Лесана так вообще хотела подойти и выбить наглецу зубы. Но вдруг вспомнила, как равнодушно переодевалась по пути в Цитадель Майрико, и задумалась. В Крепости словно не помнили заветов прадедов, словно жили по какой-то иной правде, срама не ведая.

— Стыд-то какой!.. — тихонько стонала Айлиша. — Как в глаза-то теперь ему смотреть, окаянному!

Как, как… Взгреть бы нахала!

Пока девушки мучительно переживали, а Тамир недоумевал, глядя на их пунцовые лица, невозмутимый Фебр шагал себе вперед, ведя их далее.

И снова полутемные сырые коридоры. Снова гулкое эхо, высокие своды и сжимающая сердце тоска. Когда уже стало казаться, что так и придется остаться в подземелье навсегда, загремел засов, заскрипели петли, и все четверо очутились на улице.

Здесь все также сияло солнце… От ослепительного света глаза пришлось закрыть руками. Казалось, яркие лучи, того и гляди, выжгут очи бесстыдницам, осмелившимся облачиться в мужское и уподобиться парням! Отринет Хранительница от них женскую благодать — усохнут, как деревья бесплодные…

— Это с непривычки так слепит, потом притерпитесь, — тем временем подбодрил своих спутников провожатый. — Давайте, разлепляйте зенки, нам еще к лекарям.