Контрольная точка - Владимир Брайт (2021)

Ведь красивая история любви, зародившейся среди буйства красок и терпких запахов цирка, не могла закончиться просто так. И не закончилась – продолжившись, в лучших традициях шекспировской драмы, в старорусском городе Энске.

Глава 6

Проникновение

Очень пожалел Дима, что в свое время упустил возможность влиться в коллектив людей новой формации. Тех самых, которых на Западе величают геями. А у нас…

Сами знаете как.

Пополни он ряды секс-меньшинств, не попался бы в ловушку, расставленную Ахмедом. Рассмеялся бы фигурально в лицо хитроумным бандитам, вызвав на помощь полицию, и все бы закончилось хорошо. Но Дима был натуралом. Поэтому горец не прогадал, воспользовавшись народной мудростью: «Рыбу ловят на червей, а врагов – на падших женщин». Глупые рыбы и бестолковые парни против такой приманки бессильны.

Когда в дверь позвонили, благоразумный хозяин посмотрел в глазок и лишь затем, поддавшись голосу плоти, открыл ворота троянскому коню.

Ну что такого опасного могло быть в милой провинциалке с двумя чемоданами, сжимающей мятую бумажку с неверным адресом?

Ничего.

Вот и Дима так же подумал. Хотя, окажись «провинциалка» чуть менее привлекательной, хозяин квартиры не стал бы притворяться галантным принцем, помогающим Золушке найти дорогу в тронный зал.

Запоры неприступной крепости пали. Подвесной мост опустился. И под громкие фанфары трибунов ворота открылись.

– Карета принцессы! – возвестил глашатай.

Но самой принцессы и след простыл. Зато неизвестно откуда вынырнули два угрюмых бородача.

Бах…

Первый удар развеял сомнения насчет намерений незваных гостей.

Бабах…

Второй завершил начатое.

Несчастный Дима потерял сознание, вернувшись к жизни с помощью ведра холодной воды, на полу собственной гостиной.

«– …какую халву? С ума сошел? Это же не гастроном за углом. Наркоторговцы не то что „Крестного отца“, даже „Мурзилку“ не читали. Они не будут, как зайцы-попрыгайцы, скакать по полям, лошадей искать, чтобы головы им отрезать и в кровать тебе положить».

Сидящий в кресле Ахмед прервал воспроизведение диктофона, повернувшись к вспотевшему Диме.

– За-и-цы по-пры-га-и-цы, значыт, – задумчиво протянул он. – И дажэ «Мурзылку», гавариш, нэ чытали?

Он нарочито говорил с ярко выраженным кавказским акцентом. Хотя, когда надо, отлично изъяснялся по-русски.

– А как насчот «Вись… йолых картынок»? Или этай, как ее там… «Пионэрской правды»? Ее что, тожэ, па-твоэму, нэ прасматривали пэрэд уроками?

Какие отношения с детской прессой складывались у страшного человека, Дима не знал и знать не хотел. Все, о чем он мечтал, – открыть глаза и проснуться.

– Не-ет, – с трудом выдавил из себя пленник.

– Значыт, нэ чытали? – В голосе Ахмеда послышались нотки кровной обиды за очерненное пионерское детство.

«Читали, не читали… Какая разница? Мне вообще параллельно, чем вы там занимались в свободное от школьных занятий время», – мог бы ответить хозяин квартиры в нормальном состоянии.

Но, во-первых, его состояние было далеко не нормальным. Во-вторых, и ежу понятно, что страшный бандит крамольных речей не простит.

В другое время и при других обстоятельствах Ахмед не отказал бы себе в удовольствии «прокачать» Мурзилко Весело Картиночную тему. Сейчас имелись дела поважней.

– Значыт, так. Слушай мэна внымательно. Ты скажишь мнэ, кто тэбе слил информацию о нас, и тогда я теба нэ буду резать, как барана, – для пущей убедительности повертел перед лицом Димы большим тесаком со следами ржавчины.

Жертва насилия с трудом балансировала на грани сознания, практически не воспринимая реплики жуткого бородача. А когда появился нож, Дима впал в мутный, непрошибаемый транс.

– Атвечать будэшь?

Пленник испуганно замычал, закивав.