Итоги - Нил Шустерман (2019)

– А кого вы будете пытать, когда меня не станет?

– Найду кого-нибудь, ты уж не беспокойся, – улыбнулся Годдард. – А может быть, в том и нужды-то не будет. Может быть, ты будешь последним шипом в моей заднице, с которым мне придется иметь дело.

– Ничего подобного! Всегда будут новые и новые шипы. Была бы достойная задница.

Годдард захлопал в ладоши, радуясь совершенно искренне.

– Как мне не хватало этих разговоров с тобой! – сказал он.

– Это когда я привязан, а у вас развязаны руки и полный дом охраны?

– То, как ты сразу берешь быка за рога, по-настоящему освежает, – проговорил Годдард. – И я получаю от этого огромное удовольствие. Я бы держал тебя в качестве домашнего питомца, если бы не опасался, что ты сбежишь и ночью превратишь меня в пережаренный тост.

– Именно это я и сделаю, – сказал Роуэн.

– Абсолютно уверен в этом. Но не сегодня. Сегодня ты не убежишь. Этого идиота Брамса с нами нет.

– А где он? Сожрали акулы?

– Уверен, что так и было, – покачал головой Годдард. – Хотя он был уже мертв, когда они до него добрались. Он был наказан за то, что позволил тебе бежать.

– Вот и отлично! – только и сказал Роуэн.

Но уголком глаза он заметил, как Рэнд заерзала в кресле, словно ей неожиданно стало жарко.

Годдард приблизился к Роуэну на расстояние вытянутой руки. Голос его стал тише и мягче.

– Ты можешь мне не верить, Роуэн, но мне тебя действительно не хватало.

В этой простой фразе была искренность, которая начисто убила свойственное Годдарду стремление к показухе.

– Ты – единственный, кто рискует говорить со мной как равный. Да, у меня есть противники, но все они слабаки. Их легко сломать. Ты с самого начала был не такой.

Он отошел на шаг назад и оценивающе посмотрел на Роуэна – таким взглядом могут осматривать потускневшую от времени картину.

– Ты мог бы быть моим первым помощником, – продолжил он. – И моим наследником как властитель мирового сообщества жнецов – не удивляйся, в конце концов, у нас будет мировое сообщество! И когда я ушел бы от дел, ты занял бы мое место. Это было бы твое будущее.

– Только в том случае, если бы я забыл, что такое совесть.

Годдард с сожалением покачал головой.

– Совесть – такой же инструмент, как и прочие. Если ты не управляешь ею, она начинает управлять тобой. И, насколько я вижу, твоя совесть сделала тебя безмозглым тупицей. Нет, Роуэн, миру нужно единство, которое я предлагаю, а не твои примитивные рассуждения о том, что такое хорошо и что такое плохо.

Самое опасное в аргументации Годдарда было то, что он так глубоко влезал во внутреннюю сущность собеседника, что это выбивало у того почву из под ног. Он был способен вывернуть наизнанку его мысли, и они принадлежали уже Годдарду, а не тому, с кем он беседовал. Это делало Суперлезвие по-настоящему опасным.

Роуэн чувствовал, как его уверенность в себе и твердость духа улетучиваются. Неужели Годдард прав? Внутренний голос убеждал Роуэна, что это не так, но этот голос стихал и со временем был уже едва слышен.

– И что со мной будет? – спросил Роуэн.

– Будешь платить по счетам.

Жнец Рэнд думала, все это давно позади. Когда пришла новость, что Жнец Люцифер жив и находится в Амазонии, она была в отъезде – в очередной раз общалась с конструктом Тигра Салазара, и доставка Роуэна из Амазонии происходила без ее участия. Она была еще в пути, когда Годдард сообщил ей «радостную новость».

Рэнд не хватило времени. Если бы новость пришла к ней раньше, она нашла бы способ убить Роуэна до того, как тот предстанет перед Годдардом, и таким образом заткнула бы ему рот.

Но Роуэн уже здесь и тем не менее рта не раскрывает. По крайней мере, по ее поводу. Он что, наслаждается тем, как она корчится в муках беспокойства и тревоги? Интересно, какую игру он затеял?