Итоги - Нил Шустерман (2019)

Тенкаменин, которого люди из ближайшего окружения называли просто Тенка, был человеком обезоруживающе необузданной природы – качество, стократ усиленное наличием густого глубокого голоса, который мощно звучал даже тогда, когда его владелец говорил шепотом. Ситра нашла эти черты Высокого Лезвия одновременно милыми и пугающими. Она решила убрать в себя подальше Ситру Терранова и все то время, пока Высокое Лезвие будет рядом, оставаться Жнецом Анастасией.

Она заметила, что индекс Тенкаменина тяготел к африканскому полюсу спектра генетических признаков, что было понятно, так как именно этот континент был ответственен за существование африканских генов в общем геноме человечества. Сама Анастасия имела несколько больший, чем у обычного человека, процент африканского материала в своем индивидуальном геноме, который включал в себя паназиатские, европеоидные и мезолатинские, а также «прочие» компоненты. Пока они ехали во дворец, Тенкаменин заметил это и сказал:

– Нам не следует обращать внимание на подобные вещи, но я это делаю. Похоже, мы с вами немного более близки, чем все прочие люди.

Его резиденция была больше чем резиденция. Тенкаменин построил себе величественный храм удовольствий.

– Я не называю его «Ксанад», как это сделал в отношении своего дворца Кубла Хан, – сказал он Анастасии. – Жнец Хан был абсолютно лишен вкуса, и жнецы Монголии совершенно справедливо поступили, когда снесли его дворец бульдозерами, как только он подверг самого себя жатве.

Дворец Тенки, как и сам его хозяин, был сооружением стильным, воплощением самого тонкого вкуса.

– Я не паразит какой-то, – с гордостью в голосе сказал Тенка, – и не забираю у других людей их дворцы и дома. Этот дворец построен на пустом месте. Работать на стройке я пригласил целые поселки, я наполнил жизнь людей интересным делом и дал им хорошо оплачиваемую работу. И, хотя дворец в целом построен, они продолжают трудиться, и не потому, что я прошу их об этом, а из удовольствия.

Хотя Анастасия поначалу и сомневалась в том, что это был выбор рабочих, поговорив с ними, она убедилась в беспочвенности своих сомнений. Они совершенно искренне любили Тенку и с радостью тратили на эту работу свое свободное время. Да и платил Тенка щедро – зарплата рабочих была значительно выше гарантированного базового дохода.

Дворец, построенный Тенкой, был буквально напичкан всевозможными артефактами, оставленными людьми Эпохи смертных. Вещи эти были одна эксцентричнее другой. Штат, обслуживающий дворец, носил униформы, принадлежащие к разным столетиям и разным культурам. Тенка собрал огромную коллекцию игрушек, отдельные экспонаты которой были возрастом более тысячи лет. Кроме того, владелец дворца отвел отдельное помещение для телефонов всех этапов становления и развития этого аппарата. Здесь были похожие на коробки разной формы эбонитовые и пластмассовые устройства, стоявшие на столах и висевшие на стенах. Их снимающиеся трубки присоединялись к базе с помощью спиралевидных проводов, которые вытягивались, как пружины, и легко запутывались.

– Это хорошо, когда общение привязано к определенной точке – той, где стоит телефон, – говорил Тенкаменин. – Понимаешь важность и значимость каждого разговора.

Но, поскольку все эти телефоны были предназначены для личных звонков Тенки, они никогда не звонили. Анастасия полагала, что это оттого, что в жизни Высокого Лезвия личного пространства уже не осталось, а жизнь его была похожа на стеклянную витрину супермаркета.

Утром на следующий день после своего прибытия Анастасия получила приглашение на встречу с Тенкаменином и двумя постоянными членами эскорта Высокого Лезвия – Жнецом Бабой и Жнецом Македой, чьей очевидной целью в жизни было служить Тенкаменину в качестве слушателей. У Бабы был острый ум и страсть шутить по поводу и без. Понять его шутки мог лишь Высокое Лезвие. Македа же получала удовольствие от того, что постоянно всячески подкалывала и унижала Бабу.