Итоги - Нил Шустерман (2019)

Шипящие-экстремисты, ослепленные верой, решили навязать свои убеждения всему миру. Из сект, исповедовавших идеи Шипящих, ни одна не была похожа на другую – каждая по-своему искажала базовую доктрину Тонизма, давая ей самые ужасающие интерпретации и иначе, чем другие, выворачивая наизнанку слова Набата. Единственное, что делало их похожими, – склонность к жестокости и нетерпимость, жертвами которых становились и другие тоновики, поскольку каждый экстремист, находящий в ком-то отклонения от того, во что он верит сам, считает отклоняющегося хуже и ниже себя.

О Шипящих никто и не слышал, пока не умолкло Гипероблако. Нет, и до этого были экстремисты, но Гипероблако, действуя рука об руку с агентами Нимбуса, держало их под контролем, не допуская с их стороны и малейших проявлений жестокости.

Но с тех пор, как все население Земли обрело статус фриков, а Гипероблако замолчало, в разных частях мира начало буйным цветом расцветать то, что раньше не выходило на поверхность.

В старейших городах ЕвроСкандии группы бродячих Шипящих жгли на площадях костры из разбитых фортепиано, виолончелей и гитар, и хотя полиция хватала их и сажала в тюрьму, остановить бесчинства радикалов-тоновиков она не могла.

Люди надеялись, что Гипероблако, пусть и хранящее молчание, вмешается и заменит радикалам содержание их сознания на что-нибудь менее склонное к жестокости. Но такого рода действия со стороны Гипероблака могли бы быть восприняты некоторыми как нарушение религиозной свободы. Поэтому Шипящих арестовывали, заставляли компенсировать стоимость предметов, которые они разрушали, после чего выпускали на свободу, где они вновь брались за свое.

Гипероблако, если бы оно могло говорить, могло бы сказать, что радикалы оказывают обществу услугу – разрушая музыкальные инструменты, они дают работу тем, кто эти инструменты создает. Но даже терпению Гипероблака пришел конец.

Набат явился евроскандийским Шипящим в тот момент, когда они собирались разнести очередной концертный зал. Шипящие были уверены, что перед ними – самозванец, поскольку настоящий Набат пал жертвой жнеца, а вера в воскресение не входила в набор их представлений. Поэтому Шипящие встретили Набата с известной долей скепсиса.

– Бросьте оружие и падите на колени! – приказал самозванец.

Шипящие и не подумали исполнить приказ.

– Тон и Гром оскорблены вашими деяниями – как и я. БРОСЬТЕ ОРУЖИЕ НА ЗЕМЛЮ И ПАДИТЕ НА КОЛЕНИ!

И вновь Шипящие не подчинились. Один из них даже бросился вперед, на Набата, что-то крича на старом языке этой местности, на котором теперь уж не разговаривал почти никто.

Из маленькой свиты самозванца вышел жнец, одетый в мантию из джинсовой материи, остановил нападающего и швырнул того на землю. Поверженный вскочил, весь покрытый синяками и царапинами, и резво убежал.

– Еще не поздно покаяться! – провозгласил самозванец. – Тон, Гром и я готовы простить вас, если вы откажетесь от бесчинств и будете служить нам мирно и праведно.

Шипящие посмотрели за спину самозванца, на двери концертного зала. Их цель была так близка, но было что-то слишком внушительное в словах и самом облике молодого человека, который стоял перед ними.

– Я подам вам знак, – сказал он, – от Гипероблака, с которым я лишь один могу говорить и перед кем лишь я могу ходатайствовать от вашего имени.

Он раскинул руки, и в ту же секунду отовсюду к самозванцу слетелись сотни горлиц – словно до этого момента они сидели и ждали своего часа на многочисленных карнизах города. Они приземлялись на него, устраивались у него на руках, на теле и голове – пока полностью не скрыли от чужих взоров. Они покрыли его с головы до пят, и их светло-коричневые тела и крылья, словно раковина, словно броня, закрыли его. Увидев рисунок, который своими перьями воспроизвели на теле самозванца птицы, а также то, как горлицы двигались, Шипящие поняли, что им самозванец напоминает.