Итоги - Нил Шустерман (2019)

Когда первый из кораблей появился на горизонте, радость охватила бывших агентов Нимбуса. Прошел месяц, в течение которого они вынуждены были существовать на скудные ресурсы, которые мог предложить атолл, и, наконец, Гипероблако услышало их мольбы о помощи и решило спасти.

По крайней мере, так они думали.

Прибывавшие корабли все, как один, работали в режиме автопилотирования, и людей на борту не было. Не было никого, кого можно было бы попросить забрать бывших агентов Нимбуса домой. Как только привезенные грузы оказывались на суше, корабельная автоматика объявляла всех агентов, которые помогали в разгрузке, нежелательными на корабле элементами. Конечно, любой из них мог вернуться – Гипероблако редко запрещало людям делать то, что им хочется, – но, как только они оказывались на борту после окончания разгрузки, их идентификационные карточки выдавали голубой сигнал тревоги, гораздо более яркий, чем буква «Ф». Таким образом, любой человек маркировался для немедленной процедуры замены содержимого сознания. А чтобы кто-нибудь не подумал, что его пугают, рядом немедленно появлялась консоль, готовая стереть все воспоминания и заполнить мозг новой, искусственно созданной памятью. Памятью людей, которые даже не догадывались, что судьба и Гипероблако забросили их на Маршалловы острова.

Увидев на своих карточках голубое сияние, бывшие агенты Нимбуса как горох сыпались с корабля на сушу. Как только они покидали палубу, тревожный сигнал исчезал. И тем не менее среди спутников Лорианы оказалось несколько человек, которые так хотели уехать, что предпочли стать кем-нибудь другим, но не оставаться на атолле.

У Лорианы был приятель детства, которого в свое время подвергли подобной процедуре. Она не знала об этом и, встретив его в кафе, бросилась обниматься, потом стала болтать, пытаясь выведать у того, что он делал с тех пор, как они закончили школу.

– Мне очень жаль, – сказал бывший приятель, – но я вас не знаю. Если я вам кого-то и напоминаю, то я теперь – не он.

Лориана была ошеломлена и смущена невероятно. Тем не менее этот человек предложил ей кофе, и они разговорились. Оказалось, что тот занят разведением собак, и у него есть полный набор воспоминаний о жизни на Крайнем Севере, где он разводил хаски и маламутов для собачьих упряжек.

– А тебя не беспокоит, что все твои воспоминания – это все неправда? – спросила Лориана.

– Любые воспоминания – это неправда, – ответил этот человек. – Возьми десять человек, и об одной и той же вещи они будут вспоминать по-разному. Кроме того, моя прежняя личность не имеет для меня никакого значения, и она никак не повлияет на меня нынешнего. Мне нравится быть тем, кто я есть сейчас. Может быть, с моей прошлой личностью было что-то не так – иначе зачем бы я стал ее менять на теперешнюю?

Это был даже не логический круг, а какая-то… логическая спираль. Принятая за аксиому ложь, которая многократно выводится из самой себя, пока правда и вымысел не поглотят друг друга и не растворятся в сингулярности, основанием которой станет полное безразличие ко всему, кроме собственного удовольствия: на кой черт мне ваша истина, если я счастлив?

Прошел год с того момента, когда пришел первый корабль, и все, что происходило на атолле, выродилось в рутину. Дома строились, улицы мостились, но самыми странными сооружениями стали залитые на разных островах многочисленные бетонные полосы в метр толщиной. Никто не знал, зачем они нужны. Рабочие, не задумываясь, следовали техническому заданию и, поскольку все задания Гипероблака вели к появлению чего-нибудь вполне разумного, они полагали, что все станет ясно, когда работы будут завершены. Чем бы все ни кончилось.