Сердце Абриса - Ефиминюк Марина Владимировна

   Болонка Кнопка, виляя закорючкой белого хвостика, звонко тявкнула на всю столовую, и новая горничная, нанятая мачехой, чуть не схватилась за сердце.

   - Как спала, дорогая? – хитро блеснул глазами отец.

   - Хорошо. – Я уселась и положила рядом с тарелкой сложенное письмо от Григория Покровского. От меня не укрылось, что при виде послания Полина пошла красными пятнами.

   - Чем сегодня планируешь заняться? – по старой привычке спросил отец.

   - Королėвский артефактор просит бумаги для выставки, – прихлебнув чай, я покосилась на смущенную сестру: - Οтправлю почтой.

   Встречаться с Григорием было неловко, не после того, как он внес меня в окровавленном платье в детскую с розовыми стенами.

   Из дома, к удовольствию отца, мечтавшего, что мы с Полиной в итоге подружимся и превратимся в настоящую крепкую семью, где женщины не враждуют, мы с сестрой вышли вместе. Полина брала уроки игры на фортепьяно, каждый день ездила в центр города в музыкальную школу,так что нам было по пути. Вдвоем мы забрались в подъехавший омнибус, уселись.

   В салоне страшно сквозило, и Полине приходилось придерживать шляпку, а я невольно подглядывала в утреннюю газету соседа, сложенную скромным прямоугольником, чтобы ветер не трепал бумажные крылья. В заметке говорилось, что за последние два месяца число детей, родившихся неодаренными, увеличилось втрое.

   - Это только начало, – вздохнул сосед, обнаружив лишнего читателя.

   - Ρавновесие восстанавливается, – задумчиво вымолвила я.

   Во взгляде мужчины просквозило нечто похожее на уважение.

   - Обычно девушки думают о шляпках, а не о магическом равновесии, – вымолвил он.

   - У меня нет шляпки, – пробормотала я, а Полина, скривив губы, оставила головной убор в покое.

   - Валерия, – тихо позвала она. – Спасибо, что не сказала маме про лабораторию. Она считает, что такие вещи делать неприлично. На твоем месте я бы разозлилась.

   - Я не злюсь, - пожала плечами, - но если бы знала, что ты взяла приглашение к Покровскoму,то передала бумаги. Ненавижу делать лишние телодвижения.

   Мы переглянулись и обменялись осторожными улыбками, и тут в окне я заметила, что нужная мне остановка уплывает. Пассажиры уже вoшли, а омнибус тронулся.

   - Господин кондуктор! – прикрикнула я, вскакивая с места. — Не отъезжайте, мне выходить!

   Отдавив ноги половине салона, кақ полоумная я выскочила из экипажа, придерживая длинные юбки. Сестра помахала в окно рукой, мол, увидимся вечером. Кивнув, я пошагала к магической лавке, где почти месяц назад заказала новое стило. Старое осталось в Белом замке, а ученическое не позволяло наносить руны с нужной точностью, что требовалось для создания серьезной магии, поэтому артефакт «Дерево Жизни», придуманный специально для выставки, пока представлял собой наброски, чертежи и расчеты.

   В уютном магазинчике продавались только профессиональные магические инструменты, цены здесь кусались, и адепты университетов предпочитали толпиться в лавках попроще. Народу было немного. На двери переливчато звякнул колокольчик,и хозяин махнул рукой:

   - Госпожа Уварова! Заказ дожидается вас со вчерашнего вечера!

   - Простите, – подошла я к прилавку, – только сегодня появилось время заехать.

   Он быстро скрылся в подсобке и вынес узкую коробочку с выдавленной золотом эмблемой одной из лучших магических мануфактур Тевета. Инструмент оказался легким,изящным и неприлично дорогим. Подарок сделал отец в честь моего возвращения домой.

   - Вы неуловимы, Валерия, - раздался за спиной ироничный мужской голос.

   Я оглянулась. С едва заметной улыбкой, спрятанной в уголках губ, на меня смотрел Григорий Покровский.

   - Как хорошо, что вы здесь! Не придется идти на почту, - нашлась я и полезла в сумку за тубусом с бумагами. – Заберете заявки?