– Если тебе суждено было выбраться из Божьей Лощины живой, – говорит он, – то я не думаю, что тебе суждено умереть от голода на улице. Я помогу тебе. Я знаю одну семью, которую, я уверен, смогу убедить взять тебя к себе на несколько лет, пока ты не будешь готова к самостоятельной жизни. Но, послушай, вся эта история с ангелами должна быть нашим секретом, ладно?

Марта торжественно кивает.

– Вам не стоит беспокоиться об этом. Мне все равно никто не поверит.

17

Велосипедов у нас всего два, поэтому я прощаюсь с Мартой и отправляюсь прямо в библиотеку Кэтрин, где меня ждет Коннор, как и было запланировано. Он придерживает дверцу сейфа открытой, и я кладу туда набор с образцом из колодца. Затем я отправляюсь в свою комнату и сбрасываю костюм, маску и все, что было на мне, запихивая все это в большой черный мешок для мусора. Хотя я уверена, что этот протокол не пройдет проверку в ЦКЗ[29], это лучшее, что мы можем сделать на данный момент.

Я провожу в душе гораздо больше времени, чем обычно, оттирая каждый сантиметр своего тела, пока мое тело не розовеет, а кожа головы не начинает болеть. Я все еще чувствую себя грязной, но это, вероятно, потому, что душ не может смыть образы, сохранившиеся в моей голове.

Коннор и Кэтрин ждут, когда я спущусь вниз. Брифинг проходит примерно так, как я и ожидала. Я хотела было соврать насчет Марты, но в конце концов решаю быть честной. Кэтрин находит дюжину причин, почему мы должны были поступить иначе, и пускается в пространную тираду обо всем, что я могла изменить, ранив Сола. Но я слишком напугана, чтобы спорить, и спустя несколько минут Коннор уговаривает ее вернуться в свою комнату.

Я отсоединяю телефон от зарядного устройства на стойке и проверяю сообщения. Звонила мама, как я и ожидала, учитывая то, что сегодня был мой первый день в школе. Двадцать минут назад пришла СМС от Шарлейн, и этого я точно не ожидала. Мы обменялись номерами телефонов после урока английского, на случай, если у нас возникнут вопросы по домашнему заданию или что-то еще, но я удивлена, что получила сообщение так скоро. Еще одно доказательство того, что меня разыгрывают, без сомнения. Тем не менее я кликаю на него, открывая.

У тебя отстойный профиль.

Сначала я понятия не имею, о чем она говорит. Затем я вспоминаю, что Трей делился некоторыми фотографиями на Facebook, и я создала учетную запись, чтобы получить к ним доступ. Я даже не загрузила фотографию профиля, поэтому на месте моего лица красуется базовая картинка с силуэтом девушки.

Я отвечаю: Не часто сижу на ФБ. А ты?

Последовала пауза, а затем она ответила: Мне нельзя сидеть на ФБ. Мама согласилась. Папа сказал нет. Как обычно. Я есть в Путевой Книге. Что-то вроде киристского эквивалента.

Спустя несколько секунд она добавляет: Не подскажешь номера страниц из учебника?

Я отвечаю, что проверю, когда поднимусь в свою комнату. А потом я звоню папе.

Я так рада, что он берет трубку, потому что он единственный человек, с которым я хочу поговорить прямо сейчас.

– Ты в порядке? – спрашивает он. – Звучишь не так, будто в порядке.

– Бывало и лучше, – я провожу следующие несколько минут, рассказывая ему о последних двух днях, и в итоге плачу.

– Твой дедушка сейчас в стабильном состоянии, Кейт. Может быть, мне стоит вернуться домой?

– Папа, нет. Все нормально.

После долгого молчания он говорит:

– Я все еще пытаюсь избавиться от мысли о тебе с пистолетом в руке. Где ты его…

– Кирнан. Как только моя рука перестала дрожать, я обнаружила, что довольно неплохо стреляю.

– Очевидно, ведь ты проделала дыру в руке Сола, а не в его голове. Я знаю, что это, вероятно, не очень утешительно, Кейт, но, по крайней мере, ты смогла спасти одного человека. Это хоть какой-то плюс, верно?

Коннор входит, и я оглядываюсь на него, когда говорю:

– Я рада знать, что хоть кто-то согласен со мной в этом.