Важное время - Владимир Привалов (2021)

– Верно, верно! – закричал Либурх, поднимаясь. Шаловливое эхо, словно притаившийся в углу игривый котенок, пушистыми лапами подхватило и погнало дальше слова старика. «Верно, верно, верно, верно…» – полетело, удаляясь в темень. Старик испугался собственной горячности и прикрыл рот ладонью. – Верно, – продолжил он спокойным тоном. – А от какой опасности? Пожар, чума, наводнение?

– От нападения захватчиков? – предположил я.

Обрадованный Либурх закивал головой, но его прервал Остах:

– Уважаемый Либурх, мы ценим твой дар учителя… Но мы не на уроке и здорово устали. Что здесь случилось?

Либурх с возмущением посмотрел на Остаха и вздохнул.

– Ты прав, негодник, мы не на уроке. Я назвал вопросы, которые задавал недавно сам себе. И ответил я так же, как Олтер. Потому и смог узнать разгадку! Хочешь найти ответ? Начни с верных вопросов…

Старик погладил столешницу и продолжил:

– Летописи повествуют, что однажды летом в Старой Империи приключилась страшная жара. Начались многочисленные пожары. Урожай выгорел на корню, погорели многие леса, а дым накрыл половину Империи. Люди кашляли и спешили в храмы, умилостивить Пагота, чтобы бог сменил злой смех на добрую усмешку. Однако Пагот не смилостивился – осенью следом за жарой из степей пришла саранча и сожрала все, до чего не добрался огонь. А вслед за саранчой пришли они. Малакры. Так их прозвали – на древнеимперском это и означало саранча. Мы еще зовем их лунолицыми людьми. Саранчой всадников прозвали не только потому, что они пришли после крылатой беды. Нет! Кочевники явились саранчой в людском обличье – убивали всех без пощады, не жалея ни женщин, ни детей. Жгли города и повергали камень в пыль. И было их столь же много, как саранчи. Горела Арна, горел Амаран, горел Арзрат. Рано или поздно лунолицые добрались бы до Атриана. В те времена катакомбы под городом еще не забросили и не забыли – городские власти расширили подземные залы, соорудили все, что мы сейчас видим. Они завезли продовольствие, оружие, необходимые вещи, подвели воду из подземных рек, наполнили земляным маслом резервуары… Хотя я читал, что здесь днем было светло и без огня, – задумчиво добавил Либурх, посмотрев наверх. Вверху была лишь темнота, и он продолжил: – Многие жители отправились на Полуденные острова – лунолицые боялись моря; а остальные спрятались под землю и разрушили за собой крепость, чтобы не дать повода кочевникам остаться здесь надолго. Замысел тогдашнего наместника удался: окрестные поля дымились, сожженные; город пуст и покинут, крепость разрушена… Лунолицые разбежались по провинции и мелким городкам, большой отряд степняков отправился в Дорчариан. – Либурх хитро посмотрел на меня. – Но сгинул в горах.

Я вспомнил рассказ Барата о сражении с лунолицыми в Пайгале и кивнул.

– Малакры схлынули, горожане вышли из-под земли и славили наместника, уберегшего их от напасти. Город быстро восстановили, и он стал краше прежнего. А крепость трогать не стали – город разросся, и надобность в ней отпала. А потом за давностью лет люди забыли про катакомбы, и отныне это самая главная тайна ночного люда. – Теперь хитрый взгляд достался Остаху.

– Тайна, скажешь тоже, – сокрушенно вздохнул Остах, поднимаясь. – Это раньше была тайна. А сейчас? Мы знаем, вшивый Заяц знает, Бареан с Грубым Деаном, Тумма, раззява Пелеп, – бубнил Остах, удаляясь с факелом в руке. – Не ночная тропа, а проходной двор… Еще и убийцы эти… – Дядька подошел ко входу в зал и поднял факел повыше, всматриваясь в колодец-ловушку на входе. – Где, где этот голый ублюдок, чтоб крабы глодали его кости до скончания веков?! Чтобы морская соль выела его поганые глаза! Отец Глубин! Где мертвяк? – раздался рев Остаха.

Я подбежал к знакомой яме и склонился. Каменный шип на дне по-прежнему покрыт бурой коркой засохшей крови, а вот труп незадачливого убийцы бесследно исчез!

– Не подземелья, а проходной двор, – чуть слышно прошептал я себе под нос, соглашаясь с наставником.