Ритуал - Сергей Остапенко (2021)

Он оглядывал меня с интересом. Так, словно я был чем-то редкостным и уникальным. Но это был не восторг собирателя бабочек, внезапно обнаружившего неизвестный экземпляр, а, скорее, какая-то детская радость тренера, подопечный которого, доселе не подававший особых надежд, вдруг завоевал золотую медаль. Я выпил еще глоток вина и почувствовал, что к моим нижним конечностям возвращается чувствительность, и это меня не очень обрадовало, так как одновременно пропал эффект анестезии и вся палитра болей тоже возвращалась.

– Когда я увидел, что происходит, то решил, что обязательно должен вмешаться. Тем более что ты хоть и молодец, но без моей помощи, скорее всего, не выдержал бы. Слишком много всякого зла ополчилось на тебя вдруг. А ты же не святой, но обычный человек. Конечно, тяжело.

Окружающее зарябило вокруг меня, волны головокружения едва вновь не уволокли в беспамятство. Я отчего-то утратил связь событий, взбрело в голову, что я заблудился в горах на курорте. Как я там очутился и как объяснить все, что случилось, меня не волновало.

– Ты – спасатель? – спросил я, чувствуя, как голосовым связкам возвращается эластичность.

– Можно и так сказать. Смысл слов почти одинаковый, – улыбнулся он шире. – Ах, как ты истощился. Ничего, сейчас будет полегче.

Он положил руки на некоторые особо болезненные части моего многострадального тела, и смятенно бродившие в нем остатки энергии вдруг без видимых причин стали вновь упорядоченно циркулировать.

– Ты сильный, тебе от Отца много дано, – сказал он тоном, будто утешал ребенка. – Выдержишь, уже чуть-чуть осталось. Гляди сам.

Он помог мне подняться и, держа под локоть, вывел на открытое пространство. Деревья прикрывали нам спину, а впереди простирался почти отвесный горный склон с широким уступом, приютившим даже несколько деревьев. Внезапные резкие порывы ветра трепали их кроны, словно собака, которой досталась в поругание тряпичная кукла. Мы стояли на обрыве, и от края этого уступа, такого близкого, нас отделяло не больше пятнадцати метров пропасти.

– Выход рядом, – сказал спасатель. – Видишь? То самое темное пятно – это и есть вход в пещеру.

Он снова поглядел мне в глаза, проникновенно и грустно.

– Выход всегда рядом, – сказал он, слегка наклонив голову и печально наморщив лоб. – А твой друг решил найти обходной путь. Но для тебя никогда не поздно показать ему, где находится настоящий выход.

Я опасливо подобрался к самому краю. Не высоко, метров сто – сто двадцать. Но не спуститься. Круто, и рваных огрызков скал, утыкавших своими громадами склон, хоть отбавляй. Господи, ну с чего это я взял, что нахожусь на Кавказе! Я же в Нави, будь она неладна! И рядом не спасатель. Так кто же он? Недоумевая, я повернулся к нему. Его лицо приобрело прежний оттенок безмятежности.

– До встречи, Сергей, – сказал он.

– Я не совсем понимаю, – замямлил я, испугавшись, что он может сейчас вот так просто уйти и снова оставить меня одного. – Ты меня знаешь? Мы что, знакомы?

– Еще бы. Обрати внимание на часть неба между теми дальними деревьями.

Я послушался. Там во всей своей красе сияла ослепительно-яркая сверхновая звезда чудовищных размеров и в ослепительном обрамлении лепестков-протуберанцев, образовавшихся при взрыве. Очевидно, звезда была где-то совсем близко, и сейчас как раз текли первые секунды ее существования, когда после миллиардолетнего плена ее энергия и творческая мощь, наконец, вырвались на свободу. Я невольно попятился, хотя прекрасно осознавал, что ее тяжелое излучение может добраться сюда очень не скоро. Все равно жутковато. Эффект не портило даже то, что небо стало сереть.

– Как же мне не знать тебя, если эта звезда зажглась в твою честь, – услышал я голос почти возле уха. – Впрочем, я знаю всех, но Отец, как ни жаль, дает мне только часть. Это вина вас самих. А ведь нужно только захотеть.