Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

Разведчик покраснел еще сильнее, опустил руки и оглянулся, словно ища поддержки у товарища – грузин во все глаза таращился на Марику, разве что языком не цокал от восхищения – и командира.

– Смелее, – подбодрил я его, а сам на немецком попросил спутницу умерить девичью гордость и позволить бойцу выполнить приказ.

Старшина вскинул оружие, едва услышал вражескую речь, но я продублировал сообщение по-русски, и он опустил автоматный ствол к земле.

Красный как рак Шихов торопливо обыскивал девушку, едва дотрагиваясь до куртки. Ножа не нашел. Он, видно, выпал из кармана еще там, у реки. Марика терпела его прикосновения, но лишь до тех пор, пока дело не дошло до штанов. Она так сильно толкнула красноармейца, что тот хлопнулся задом в сугроб под дружный хохот старшины и второго солдата.

Шихов вскочил на ноги, сдернул автомат со спины, навел на девушку.

– Отставить! – громовым голосом рявкнул Синцов, мгновенно прекратив смеяться.

– Товарищ старшина, а чего она дерется, – обиженно протянул рязанец, вешая ППШ на плечо.

– Понравился ты ей, Ваня, – с кавказским акцентом сказал боец с орлиным носом. – Тебя девушка на свидание пригласила, а ты не понял, да. Обижаться начал, нехорошо, э!

– Помолчи, Резо. Неизвестно, как бы ты отреагировал, свалившись в сугроб, – повернулся к нему Синцов.

Грузин широко улыбнулся:

– Я бы, таварищ старшина, обрадовался. Упасть в снег от руки такой девушка – счастье! У нас в Грузии.

– Хватит, Резо, слышали мы про твою Грузию. Там и горы высокие, и реки быстрые, и невесты одна другой краше.

– Правильно гаварите, таварищ старшина! Приезжайте ко мне домой после войны, мама вам такие хачапури сделает, пальчики оближешь! М-м-м! – Он даже причмокнул от удовольствия.

– Хорошо, Резо, приеду, надо только дожить до победы.

– Доживем, таварищ старшина, еще как доживем! – воскликнул грузин, взмахнув рукой. – И ты, Ваня, приезжай, и вы, таварищ полковник, только форму эту проклятую снимите! И девушка ваша пусть приезжает. Мама всем будет рада.

– Все, все, Резо, угомонись. И ваши, и наши – все приедем, – сказал старшина, жестом подзывая к себе Шихова. – Ну, Ваня, что нашел?

– Кроме этого, ничего, – ответил разведчик, протягивая командиру мое удостоверение.

– Так, так, – протянул старшина, разглядывая подмокший прямоугольник из серого картона с тремя строчками готических букв и нацистским орлом над ними. – Что это?

– Удостоверение на имя штандартенфюрера СС Отто Ульриха фон Валленштайна, – сказал я. – А что ты ожидал увидеть, старшина? Красные корочки со звездой? Давай уже веди нас в дом, пока дивчину совсем не заморозил.

Синцов махнул рукой. Все еще красный Шихов пошел впереди к ближайшему дому, из трубы которого валил дым. За ним, ступая след в след, двинулись я и Марика. Резо и старшина замыкали колонну.

Седая бабулька в валенках на босу ногу, старой домотканой юбке серого цвета и байковой жилетке поверх холщовой рубахи встретила нас с веником у порога. Она заметила нас в окне и заранее приготовила метелку, чтобы мы смахнули с себя снег в сенцах.

Красноармейцы сняли снегоступы, поставили их в угол, потом поочередно обмели одежду и обувь, причем Резо еще и за Марикой поухаживал. А я почистить шинель не смог, поскольку последние силы оставили меня. Так и осел кулем на дощатый настил пола и только благодаря Ване, тот успел подхватить меня, когда я падал, избежал удара головой о бревенчатую стену сруба.

Под цепким взглядом старшины Шихов снял с меня задубевшую шинель, помог подняться по крашенным охряной краской покосившимся ступеням крыльца и, пригнув ладонью мою голову, чтобы я не стукнулся о низкую притолоку, завел в дом.