Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

Тут я понял, о чем идет речь, и громко захохотал. Эхо подхватило смех, ухающей волной погнало по тоннелю. Когда последние отзвуки затихли за поворотом, я прочитал Марике короткую лекцию о культуре будущего, где упомянул не только о металлистах, панках и прочих любителях жесткой музыки, но и о попсе. А еще кое-что напел из репертуара Джексона, Меркьюри, Мадонны и других звезд мировой сцены.

– А он у тебя с собой? Можно посмотреть?

Я покачал головой.

– Как только я здесь очутился, браслет исчез.

– Жаль. – Марика печально вздохнула и продолжила допрос: – А как тебя на самом деле зовут?

– В смысле? – В этот момент у меня глаза, наверное, вылезли из орбит, как у морского окуня. – Я же сказал… еще там… в пещере.

Марика хитро усмехнулась:

– Ты сказал, тебя зовут Максим Максимович Исаев, что ты полковник советской разведки и прибыл в Германию с секретным заданием. А несколько минут назад ты признался, что попал сюда из будущего. Неувязочка, «товарищ полковник». Она засмеялась, и ее смех зажурчал весенним ручейком.

Я почесал кончик носа, досадливо крякнул и покачал головой. Ловко меня поймала, чертовка. А впрочем, нечего валить с больной головы на здоровую. Сам виноват, меньше надо языком трепать. Если уж взялся врать – будь добр придерживаться выбранной линии, а если не можешь – говори правду.

– На самом деле так звали персонажа серии книг Юлиана Семенова о советском разведчике. В Германии он работал под псевдонимом Макс Отто фон Штирлиц. Просто немец, в чье тело я попал, похож на актера, сыгравшего знаменитого разведчика в сериале «Семнадцать мгновений весны». А так я мог бы назваться Всеволодом Владимировичем Владимировым – это настоящее имя литературного героя.

Марика помолчала, внимательно изучая мое лицо, потом прикоснулась к нему, провела тонкими пальчиками по лбу, носу, губам.

– А ты, настоящий, как выглядишь?

Я замялся, не зная, что сказать. Сходство между мной и Валленштайном поразительное, только вот разница в двадцать лет.

– А ты представь, что это я и есть. Ведь ты меня настоящего никогда не увидишь. А имя я тебе назову. Хочешь?

Марика кивнула.

– Меня зовут Александр Грачев. Для друзей просто Саня Грач. Можешь звать по имени или по прозвищу, мне без разницы.

– Саня, – повторила Марика на плохом русском, словно пробуя имя на вкус. – Хорошо звучит, – сказала она, вернувшись к смеси из польского и немецкого языков. – Жаль, я действительно никогда не увижу тебя настоящего, но ты мне и такой нравишься. Я. – Она неожиданно покраснела и опустила глаза. – Я люблю тебя, Саня. Очень люблю.

Я потянулся ее поцеловать, но в это время десяток лампочек лопнули с громкими хлопками. Нас сразу окружила темнота. Вдали отсюда рассеянные сумерки намекали, что тоннель не обесточен, просто мы стали жертвой обстоятельств.

– Что это было? – прошептала Марика, крепче прижимаясь ко мне.

– Не знаю. Сейчас попробую в другой мир попасть. Может, оттуда что увижу.

Я зажмурился и наморщил лоб, пытаясь снова очутиться в таинственной реальности, но после трех безуспешных попыток сильно ударил кулаком по ладони:

– Не получается!

– Как тогда в вагонетке? Ты ведь это не просто так делал, да? Ты же не сумасшедший? – В голосе Марики прозвучала и скрытая боль от грядущего разочарования, и надежда на то, что я ее не обманул, и любовь вперемешку с обещанием, что она все равно останется со мной, даже если я все выдумал.

– Я нормальный, – слишком резко ответил я и добавил более спокойным голосом: – Выберемся отсюда – расскажу, как нашел люк в подземелье и почему сначала делал пассы руками, а не пытался остановить вагонетку.

Нащупав зажигалку в кармане, я чиркнул кресалом, поднес пляшущий огонек к наваленным в кучу камням. Пламя резко дернулось в сторону и затухло. Повторный эксперимент показал тот же результат.

– Марика! Выход сразу за этим завалом! Помоги мне!