Бездушная - Гейл Кэрригер (2009)

Одна большая рука поднялась и провела по ее лицу сверху вниз. Добравшись до пореза на шее, рука замерла, а в глазах лорда Маккона, хоть он по-прежнему касался мисс Таработти, снова появилась звериная желтизна.

— Я выпотрошу этого подонка, — сказал он тихо, из-за чего его голос казался еще более гневным. — Я ему все кости через ноздрю по одной вытащу.

Алексия нетерпеливо цыкнула на него:

— Да это царапина, неглубокая совсем.

Но она потянулась к лорду Маккону и перевела дух, хотя до сих пор даже не подозревала, что задерживает дыхание. Его ладонь, теперь подрагивающая от ярости, продолжала нежно исследовать ее раны: мягко скользнула по синякам на обнаженных плечах и спустилась к порезу на руке.

— Вот древние скандинавы делали правильно — сдирали со спины врага кожу и съедали его сердце, — сказал граф.

— Не говори гадостей, — принялась увещевать его та, кого он так внимательно разглядывал. — Кроме того, я сама это сделала.

— Что?

Алексия небрежно пожала плечами:

— Тебе ведь нужен был след, чтобы по нему идти.

— Дурочка маленькая, — ласково сказал он.

— Но ведь сработало же!

На миг его прикосновение стало настойчивым. Притянув Алексию к своему большому нагому телу, лорд Маккон грубо и очень эротично поцеловал ее, со странным отчаяньем пустив в ход язык и зубы. Он целовал Алексию так, будто без нее ему не выжить. Это было по-настоящему интимно, даже хуже, чем выставить напоказ лодыжки. Алексия прильнула к графу и жадно потянулась к нему губами.

— Мне очень жаль прерывать вас, голубки мои, но не могли бы вы меня освободить? — прервал их объятия негромкий голос. — К тому же ваши дела здесь не совсем закончены.

Лорд Маккон осмотрелся по сторонам, моргая, словно только что вынырнул из сна, который наполовину был кошмаром, а наполовину — эротической фантазией. А мисс Таработти отодвинулась так, чтобы единственной их точкой соприкосновения осталась ее рука, лежащая в его большой ладони. Этого было достаточно, чтобы немного утешиться, и ее способности запредельной, конечно, продолжали действовать.

Лорд Акелдама по-прежнему лежал на столе. Между ним и столом, к которому недавно была привязана Алексия, мистер Макдугал до сих пор сражался со свежесотворенным вампиром.

— Это же надо, — удивилась мисс Таработти, — он все еще жив!

Никто, даже она сама, толком не понял, о ком идет речь — о мистере Макдугале или о рукотворном вампире.

Казалось, их силы примерно равны: вампир еще не привык к своим новым силам и возможностям, а мистер Макдугал от страха и отчаяния проявил себя более успешным бойцом, чем можно было ожидать.

— Итак, любовь моя, — с невероятной смелостью обратилась Алексия к лорду Маккону, — должны ли мы…

Лорд двинулся было вперед, но вдруг застыл на месте и посмотрел на нее сверху вниз:

— Это я?

— О чем ты? — Алексия поглядела на него сквозь спутанные волосы, притворяясь смущенной. Ни за что на свете не собиралась она облегчать ему этот момент.

— Это я — твоя любовь?

— Ну ты ведь оборотень, шотландец, голый и весь в крови, но я все равно держу тебя за руку.

Он испустил вздох облегчения:

— Хорошо. Тогда, значит, все устроилось.

И они пошли туда, где дрались мистер Макдугал и вампир. Алексия не была уверена в том, что сможет одновременно воздействовать сразу на двух сверхъестественных, но собиралась попробовать.

— Прошу прощения, — сказала она и схватила вампира за плечо.

Тот удивленно повернулся к новому угощению. Но его клыки уже втянулись.

Мисс Таработти улыбнулась ему, а лорд Маккон схватил его, будто нашкодившего школяра, за ухо, не дав даже дернуться в сторону запредельной.

— Ну-ну, — сказал лорд Маккон, — даже новорожденные вампиры имеют право питаться только на добровольцах.

Отпустив ухо бедолаги, граф по-боксерски ударил его кулаком в подбородок, заставив рухнуть на пол, да там и остаться.