Мой любимый зверь! - Ольга Гусейнова (2021)

Ровена тоже заинтересовалась суперспособностями клеранцев:

– Вы не менее сильные, чем аль Дан. Значит, тоже одаренные?

Райо усмехнулся, поднял руку и настойчивым взглядом попросил меня вернуться к нему. Я с радостью устроилась его объятиях, где так надежно, тепло и уютно.

– Я ищу пути, – усмехнулся Матео. – Любые.

– Так, значит, мы вам обязаны своевременным спасением? – искренне улыбнулась Ровена.

– Не совсем такие пути, но дорогу к вам прокладывал в основном я, да, – довольно признался Матео.

– А ты с каким даром? – не сомневаясь, что он есть, спросила я, с восторгом посмотрев в глаза Райо.

– Я говорил, что мой дар – политика, – по-доброму напомнил он.

– Э-э-э… и такой есть? – удивились мы с Ровеной.

– Это совокупность некоторых особенностей. Прежде всего, политик всегда должен сохранять выдержку, трезвый ум и прагматичный расчет. Уметь идти на компромиссы, не бояться лишиться меньшего ради большего. Помимо прочего.

– И это дар? – разочарованно спросила Ровена.

Клеранцы усмехнулись.

– Хая Ровена, – вздохнул Матео, – вы забыли, нами управляет звериное начало. Большинству слишком сложно сохранять выдержку даже в обычной жизни. Одни вспыльчивы, другие подвержены сиюминутным желаниям, есть те, кто не умеет сохранять невозмутимость при поражении. Кто-то за плесневелую корку удавится – что говорить про многомиллиардные контракты. Но самое сложное – проявлять уважение даже к тем, кого в душе презираешь и ненавидишь. Политики не имеют права на выражение личных чувств к оппонентам. Еще необходимо предугадывать чужие шаги, интриги и заговоры, ловушки, да много чего. Так вот, полноценный набор лучших качеств для политический деятельности – это настоящий дар. Дар Райо.

– На моей памяти, единственный раз, когда дар подвел шир Алесио, – встреча с вами, хая Эрика, – неожиданно раздался голос Фалька. Пока он шел к нам, добавил с некоторой ехидцей: – Стоило ему вас увидеть и поработать личным тренером, ясность ума напрочь отказала. Вы его как уронили тогда на маты, так все…

Райо смерил его непроницаемым взглядом, но клыками сверкнул.

Матео вступился за друга:

– Шир Алесио встретил лаили, ты видел их танец с идеальным совпадением. Его оплошность можно понять, а вот куда наши дары подевались? Мне непонятно до сих пор.

Все трое клеранцев, временно утратившие дар без уважительной причины, перевели взгляд на Ровену, которая тщательно стряхивала несуществующие пылинки со штанов, того и гляди дыру протрет.

– У вас есть сестра, хая Эрика? – совершенно неожиданно спросил Матео.

Я постаралась, чтобы мой голос был спокойным:

– Нет, шир Домак, я была единственным ребенком. Родители погибли, когда мне было двенадцать.

– Это хорошо, – изумил меня Фальк, а когда поймал мой взгляд, пояснил: – Думаю, вы понимаете, что на Землю больше никогда не вернетесь. Но не будете страдать вдали от близких и родных, лишившись возможности их увидеть. Это тяжелое бремя. Вас от него избавили боги.

– Если смотреть с этой точки зрения, то, возможно, вы правы, – задумчиво пробормотала я.

– Может быть, еще какая-нибудь родственница?

– Увы, нет, хой Фальк. Один дальний родственник, пожилой отставной генерал, который определил меня в специальный интернат. Потом помог поступить в академию. Но и он год назад умер.

– Полагаю, обо всем остальном мы сможем поговорить завтра. Пора спать, – распорядился Райо.

– А посты выставить и очередность установить? – засомневалась Ровена.

– Спите спокойно, хая. Мы слышим звуки минимум за сто метров. Любой шорох, который выбивается из общего фона сразу разбудит зверя. Это еще одна наша особенность.

Новость меня буквально оглушила: Райо слышал, как я бесилась от ревности и признавалась в самом сокровенном! Обернулась к нему и выпалила:

– Ты слышал наш с Ровеной разговор у ручья?