Мой любимый зверь! - Ольга Гусейнова (2021)

– Кто не знает, куда направляется, очень удивится, попав не туда! Слышала эти мудрые слова?

– Но ведь это, по сути, убийство иномирных граждан? Без права на апелляцию и…

– К иностранным гражданам – официальных лиц это тоже касается, – уличенным в шпионаже, с прямыми доказательствами преступной деятельности общие правовые нормы не применяют. Шир Алесио прямо пограничнику сообщил, во всеуслышание, заметь, что прилетел к розовым слоникам. Эту запись показали всем желающим. Так что теперь АБНЗ важно лишь доставить заключенных к месту отбывания наказания живыми и здоровыми, продемонстрировать миру, что с ними все в порядке. А дальше… Да хоть трава не расти. Сама понимаешь, что творится там, где скопились отбросы общества, последние мрази, убийцы и маньяки. Но какой спрос с галактического мусора? Федерация провела процесс согласно букве закона, неважно, обманом или по-настоящему. Со стороны Клерана не подкопаешься.

– Особенно когда главные участники операции в руках АБНЗ и даже вякнуть в свою или чужую защиту не могут, – просипела я, осознавая грандиозный масштаб подставы. – И что же делать? – тоскливо шепнула я, обращаясь к Провидению.

Вместо Высшего Существа ответила Ровена:

– Сухари сушить! Да только и хлеба у нас лишнего нет. Трусы – и те одни. Уроды, могли хотя бы сменную одежду выдать.

Мы обе стирали одежду в санблоке, а потом: я, укутавшись в одеяло, а Ровена, не тяготясь стыдливостью, сушили на тумбочке, за неимением в камерах других поверхностей или крючков.

Через час за нами пришли.

В академии мы изучали нормы права, и об ответственности за преступления, совершенные сотрудниками силовых структур, я в курсе, но даже в страшном сне не представляла, что сама окажусь подсудимой. Что такое важное и жизнеопределяющее мероприятие может проходить в небольшом квадратном помещении. С десяток кресел для наблюдателей, в нашем случае пустующих, – судебное заседания идет в закрытом режиме. Бесстрастные судьи, строгий прокурор, серьезный секретарь и наш унылый, никакой адвокат, который сегодня старательно прячет от нас взгляд, ничего хорошего не предвещают. Это понятно даже мне, действительно наивной глупышке, надо, наконец, признать. Ровена и вовсе мрачнее некуда. Надменный Гонг, явившийся вместе с незнакомцем из АБНЗ, едва заметно ухмыляется – наверняка наслаждается происходящим.

Было жутко страшно. Именно страх толкнул меня на еще один глупейший поступок. Я вскочила, вызвав общее недоумение, и звонко пропищала:

– Да здравствует наш суд! Самый справедливый и гуманный во Вселенной!

Ровена от досады закатила глаза. Адвокат ссутулился, мне показалось, от чувства вины. Гонга перекосило, словно кислятины съел. А вот у одного из троих судей бесстрастная мина на холеном лице сменилась удивлением. Приподняв брови, он посмотрел на Гонга, будто искал подтверждение: неужели эта дурочка та, о которой идет речь в обвинении?

– Сядьте, обвиняемая Пташко! Лозунги здесь неуместны, особенно в свете ваших деяний, – призвал меня другой судья.

Я медленно села, обреченно сложив руки на коленях и привычно выпрямив спину. Дальнейшее походило на тихий кошмар. Правда, повторное перечисление подложных обвинений и сфальсифицированных доказательств продлилось в этот раз недолго, формально. Наконец нам с Ровеной предоставили последнее слово. Судьи удалились в совещательную комнату, затем председательствующий провозгласил приговор: нам обеим пожизненное заключение на планете Драун…

Пока звучал приговор, слова, будто выстрелы, прошивали мою душу, повергая в ужас, отдаваясь болью и обидой. Предали! Меня снова предали свои! Те, кто призван защищать и вершить правосудие, на деле – не более чем пешки. С умными лицами отправили нас в компанию к другим смертникам: изменникам родины, серийным убийцам, террористам, каннибалам и прочим социально и психически нездоровым элементам.