Сильмариллион (перевод Надежды Эстель) - Дж. Р. Р. Толкин (1977)

Когда со времени прихода нолдоров в Белерианд минуло свыше трех сотен лет, во дни Долгого Мира Финрод Фелагунд, владыка Нарготронда, поехал как-то на восток от Сириона – поохотиться с Маглором и Маэдросом, сынами Феанора.

Но, устав от гоньбы, он отправился один к хребту Эред-Линдон, чьи вершины сияли вдали, и, вступив на Гномий Тракт, переправился через Гелион у брода Сарн Артад, свернул к югу у верховьев Аскара и вошел в северный Оссирианд.

В долине у подножий гор, ниже истоков Талоса, увидал он под вечер огни и услышал далекое пение. Это удивило его, ибо Зеленые Эльфы, населявшие этот край, не жгли костров и по ночам не пели. Сперва он опасался, что это орда орков миновала северных стражей, но, подойдя ближе, понял, что ошибся: языка певцов он никогда прежде не слышал – он был не гномий и не орочий. Тогда Фелагунд, безмолвно стоя в тени деревьев, заглянул со склона в лагерь – и увидал там неведомый народ.

То был клан Бе́ора Старого, как звали его позднее, вождя людей. После долгих лет скитаний он привел соплеменников с востока к Синим Горам. Они перевалили хребет – и первыми из людей пришли в Белерианд. Они пели, радуясь и веря, что спасены ото всех опасностей и пришли наконец в край, где нет страха.

Долго смотрел на них Фелагунд, и любовь к ним шевельнулась в его сердце; однако он оставался под укрытием леса, пока они все не заснули. Тогда он прошел между спящими и, сев подле умирающего костра, где никто не нес стражи, поднял отложенную Беором грубую арфу – и полилась музыка, которой никогда не слышали люди, ибо в пустынных землях у них не было в этом других учителей, кроме Эльфов Тьмы.

И люди проснулись и слушали, как поет и играет Фелагунд, и думал каждый, что ему снится дивный сон, пока не замечал, что его товарищи тоже слушают; но пока Фелагунд играл, они молчали и не шевелились – столь прекрасной казалась музыка и столь дивной песня. Мудры были слова эльфийского владыки, и мудрость вливалась в души тех, кто внимал ему; ибо то, о чем он пел – сотворение Арды и блаженство Амана за мглой Моря, – ясными видениями проходило перед их взором, и его эльфийская речь отзывалась в душе каждого так, как было тому доступно.

Так и вышло, что люди прозвали короля Фелагунда, первого из встреченных ими эльдаров, – Ном, что на их языке значит Мудрость, и после звали весь его народ нуминами, Мудрыми. Они думали вначале, что Фелагунд – один из валаров, которые, по слухам, живут далеко на Западе; это и было (говорят некоторые) причиной их похода. Но Фелагунд жил среди них и наставлял их в истинном знании, а они полюбили его и почитали своим властителем, и после были всегда верны дому Финарфина.

А надо сказать, что из всех народов эльдары наиболее искусны в языках; к тому же Фелагунд обнаружил, что может читать в умах людей те мысли, которые они хотели выразить словами, так что речь их легко было понять. Говорят также, что те люди давно, еще на Востоке, встречались с Темными Эльфами и переняли многое из их языка; а так как все наречия квенди одного корня, язык Беора и его народа во многом походил на эльфийский. Так что очень скоро Фелагунд мог говорить с Беором; и пока он жил среди людей, Финрод и Беор часто беседовали. Однако, когда Финрод расспрашивал Беора о пробуждении людей и об их блужданиях, Беор мало что мог поведать ему; действительно, известно ему было немногое, ибо праотцы его племени почти не рассказывали преданий о прошлом и память их молчала. «Тьма лежит за нами, – молвил Беор, – мы же обратились к ней спиной и не желаем возвращаться туда даже в мыслях. Сердца наши обращены к Западу, и мы верим, что найдем Свет».