Николай Второй. Борьба с красным террором - Дмитрий Найденов

Одна из женщин упала перед Марией Фёдоровной на колени, и следом за ней последовали и все остальные, включая мужчин и дворян, которые хоть и с неохотой, но всё же склонились в почтительном поклоне. Сразу после этого с иконой в руках императрица возглавила Крестный ход, за которым потянулся и весь собравшийся народ. Колокола Александро-Невской Лавры поддержали шествие колокольным перезвоном. Мы с императором и мужской частью сопровождающих шли почти в конце колонны, неся так же иконы с образом Пресвятой Богородицы. Что происходило в начале колонны, мы не видели, но удивлённые лица прохожих, говорили нам о том, что многие ещё не поняли о произошедших изменениях в нашей стране. Многие встреченные нами женщины присоединялись к шествию, периодически вознося хвалу Пресвятой Богородице и императрице Марии Фёдоровны. Когда мы уже дошли до Знаменской площади, то появились первые мальчишки продающие газеты с новым манифестом. Многие прохожие покупали их и, с удивлением читая, присоединялись к нашему шествию. Крёстный ход закончился перед Зимним Дворцом, у которого Мария Фёдоровна произнесла небольшую речь, после чего вместе со мной и императором прошла во дворец. Люди на площади перед дворцом не спешили расходиться, обсуждая необычное событие, произошедшее сегодня. Для консервативного общества, живущего столетними традициями, принять такие изменения было непросто, но та манера, с которой всё было проведено, и большое количество счастливых женщин всё же не давали возможность высказываться противникам этих изменений слишком громко, так как пара тумаков от стоящих рядом женщин быстро остудили слишком рьяные головы.

Сразу после пришествия во дворец меня и князя позвали на завтрак. На праздничном столе стояло довольно много разнообразных блюд, что было несколько не свойственно нашей семье, а счастливое выражение лица Марии Фёдоровны говорило само за себя. Когда мы немного перекусили, то моя мать, обращаясь ко мне, произнесла.

— Я благодарю тебя, сын, за то, что ты смог добиться от отца принятие этого закона. Теперь все граждане нашего государства стали поистине свободными, освободившись от многовекового рабства. Ведь бесправность женщин в нашем государстве ставила их на самую низшую ступень нашего общества. Ты бы видел слёзы радости на лицах встречающихся нам женщин, когда они узнавали о причине нашего шествия. В их глазах было столько боли и надежды на будущее, что я не могу передать это словами. Теперь осталось не менее важная часть — претворить этот закон в жизнь. Необходимо пересмотреть и откорректировать великое множество законов и подзаконных актов. А часть законов вообще отменить. Я уверена, что наше начинание обязательно поддержат и за границей, нужно только время на это. Надеюсь, ты поможешь мне с формированием комиссии по пересмотру законов и с их корректировкой? — спросила она.

— Конечно, мама`? — сказал я ей. — Самое главное не откладывать принятие этих законов и претворение их в жизнь. Придётся для начала публично наказать лиц, противящихся применению новых законов в жизнь, чтобы общество поняло всю серьёзность наших намерений.

Видя счастливое выражение лица своей супруги, и сам император постепенно перешёл в благодушное настроение. Обсудив погоду и планируемые события на ближайшие дни, император поинтересовался большим количеством сопровождающей меня охраны.

— В ближайшие дни я ожидаю вооружённое нападение на нашу семью, поэтому я предлагаю сегодня к вечеру отправиться обратно в Гатчину, так как там более безопасно, и войска, расположенные рядом, более лояльны. Завтра начнутся аресты, и возможно, они затронут многих влиятельных людей, включая армейских начальников, которые могут использовать своё положение для вооружённого сопротивления или даже восстания, — произнёс я.

Лицо Марии Фёдоровны при этом утратило свою весёлость и стало сосредоточенно напряжённым, после моих слов она спросила:

— Насколько серьёзны твои опасения, сын?