Николай Второй. Борьба с красным террором - Дмитрий Найденов

Всё-таки, значит, не совсем ещё потеряла связь с родиной!

Влас Дорошевич

Когда через десять минут выбранные полковником кандидаты собрались перед дверями кабинета начальника, я попросил их зайти всех вместе. Со мной остался только князь, а полковника я попросил выйти и оставить на время нас одних.

В кабинет зашли три молодых человека, два высоких и спортивной выправки, а один низкорослый и несколько худощавый. Я долго их рассматривал, сидя за столом начальника, а потом спросил:

— Господа. Я хочу вам задать один вопрос. Что для вас важнее: служение Родине или служение государю императору?

От моего вопроса они растерялись, и на лицах их отразилось недоумение. Тогда я добавил:

— Просьба ответить не стесняясь, как вы любите, только правду.

Ещё через несколько секунд размышлений, самый низкорослый из них (Бирин Олег Петрович) сделал полшага вперёд и произнёс:

— Для нас служение государю императору и Родине нераздельно.

Увидев в моём взгляде немой вопрос, он добавил:

— Нельзя служить Императору и не служить Родине. И наоборот, служа Родине, нельзя не служить императору.

— Вы все так считаете? — спросил я.

Два оставшихся юнкера сделали полшага вперёд и одновременно произнесли:

— Так точно, ваше Императорское Высочество.

— Раз вы не разделяете служение Родине и Императору то, что вы скажите про революционные идеи, которые очень успешно распространяют в нашем обществе, что без царя будет лучше, что надо сменить строй и устроить революцию как во Французской республике? — спросил я.

Своим вопросом я опять ввёл в ступор молодых юнкеров, не знающих, как правильно ответить.

— Можете ответить своими словами, как вы это понимаете, — подбодрил их я.

В этот раз ответил самый старший из них (Семён Игнатьевич Петренко):

— Результаты французской революции видны невооружённым глазом, к власти пришли малообразованные люди, не умеющие управлять страной, и из великой Франции страна превратилась просто в Республику.

Сразу за ним добавил, его сосед (Засецкий Игорь Степанович):

— Без единого управления, даже армия превращается в толпу, а в государстве всё намного сложнее. Никак нельзя без царя батюшки.

— Смотрите, какие у нас здесь собрались идейные юнкера, — сказал я, повернувшись к Виктору Сергеевичу. — Их стремления, да при должной огранке, сделают из них истинных патриотов, которых не купишь за тридцать сребреников.

— Слушайте меня внимательно, господа юнкера. Я вам сделаю сейчас одно предложение, от которого вы можете отказаться, но в последующем оно, возможно, изменит всю вашу жизнь. Я хочу попросить у вас положить ваши жизни на алтарь служения Родине и Государю Императору.

Я предлагаю вам стать моими личными порученцами с неограниченными правами, но при этом за предательство и измену, вы будете рисковать не только своей жизнью, но и жизнью своих близких. Вам придётся забыть, кто вы и что вы, с момента своего согласия ваша жизнь будет принадлежать мне и Империи. Вы будете выявлять предателей, революционеров, взяточников, коррупционеров, провокаторов, шпионов и всех, кто несёт вред Российской Империи и существующему строю. Вам придётся стать ещё и карающей рукой правосудия. У вас будет огромная власть, но и такая же огромная ответственность. Поэтому мне сейчас нужен от вас чёткий ответ, готовы ли вы присягнуть будущему Императору в верности и служить своей стране, поставив на кон собственные жизни? — спросил я их.

— Готовы! — хором и почти одновременно произнесли все трое.