Открытие ведьм - Дебора Харкнесс (2018)

– Создатель, превращая человека в вампира, удаляет из его организма всю кровь, останавливая работу внутренних органов, – а затем, перед самой смертью, поит возрожденного собственной кровью, – объяснил Мэтью. – Приток вампирской крови, насколько мы понимаем, вызывает спонтанные мутации в каждой клетке нового организма.

О возрождении Мэтью вчера говорил, но слово «создатель» применительно к вампирам я слышала в первый раз.

– Кровь создателя наполняет возрожденного новой генетической информацией, – добавила Мириам. – Иногда то же самое происходит при переливании крови одного человека другому, но вампирская кровь производит в ДНК сотни модификаций.

– Мы стали искать в геноме свидетельства таких взрывных перемен, – сказал Мэтью, – и нашли их. Все новые вампиры проходят спонтанную перестройку, чтобы выжить после приема крови создателя. Так у них появляются две лишние хромосомы.

– Большой генетический взрыв. Вы точно галактики, рождающиеся из умирающих звезд. Ваши гены за несколько мгновений превращают человека в нечто совершенно иное, – благоговейно сказала я.

– С тобой все в порядке? – спросил Мэтью. – Не сделать ли перерыв?

– Мне бы водички.

– Я принесу, – соскочил со стула Маркус. – В холодильнике с образцами должна быть вода.

– Люди первые дали понять, что острый клеточный стресс, вызванный бактериями или другими формами генетической бомбардировки, может привести к мутациям, ускоряющим процессы естественного отбора. – Мириам, достав из ящика еще одну папку, открыла черно-белый ее раздел. – Этот человек умер в тысяча триста семьдесят пятом году. С оспой его организм справился, но третья хромосома из-за болезни мутировала.

Маркус принес воду, которую я с жадностью выпила.

– В вампирской ДНК много подобных мутаций, вызванных борьбой с разного рода болезнями. Они-то, возможно, и приведут нас к исчезновению. – Голос Мэтью звучал тревожно. – Сейчас мы пытаемся понять, какой именно фактор вампирской крови порождает новые хромосомы. Думаю, что ответ кроется в митохондриальной ДНК.

– Нет, в ядерной ДНК, – возразила Мириам. – Организм, атакованный вампирской кровью, включает реакцию, позволяющую приспособиться к переменам.

– Возможно, но и к бесполезной ДНК надо присмотреться внимательно. В ней много всего, что может генерировать новые хромосомы, – заявил Маркус.

Пока вампиры спорили, я закатала рукав. Все трое уставились на мою голую, с проступающими венами руку.

– Что ты делаешь? – холодно вопросил Мэтью, взявшись за свой медальон.

– Надевайте перчатки, Маркус. – Я подняла рукав еще выше.

– Сейчас, – ухмыльнулся он.

– Это вовсе не обязательно, – севшим голосом произнес Мэтью.

– Знаю. Мне самой хочется. – При лабораторном освещении мои жилки голубели особенно ярко.

– Хорошие вены, – одобрила Мириам, и профессор тихо зарычал.

– Если тебе это трудно, Мэтью, выйди и жди снаружи, – спокойно сказала я.

– Подумай хорошенько. – Мэтью склонился надо мной, как в библиотеке, когда защищал от Питера Нокса. – Мы не можем предугадать, каким будет результат твоего анализа. Вся твоя жизнь, вся история твоего рода ляжет перед нами в черно-белом изображении – ты уверена, что тебе это нужно?

– Вся моя жизнь? Как это? – Я занервничала под его пристальным взглядом.

– Анализ нам скажет о многом, помимо цвета твоих глаз и волос. Покажет, какие свойства ты унаследовала от матери и отца, не говоря уж о твоих предках по женской линии.

– Потому я и хочу сдать этот анализ, – терпеливо растолковала я. – Всегда хотела знать, что вытворяет во мне кровь Бишопов, – всякий, кто слышал о моей семейке, заинтересовался бы этим. Вот наконец и узнаем.