Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

Страйк, залпом осушивший полстакана пива, чтобы подготовиться к неминуемым, как ему казалось, упрекам в нежелании более серьезных и более прочных отношений, оказался в тупике. Когда она сама призналась, что сказала «я тебя люблю» просто в эйфории, его заранее приготовленная отповедь сделалась бесполезной; а учитывая, что при ресторанном освещении Лорелея выглядела совершенно обворожительно, ему проще было принять ее объяснение за чистую монету, нежели провоцировать разрыв, не нужный ни ему, ни ей. В течение следующей недели, проведенной порознь, они обменивались сообщениями и звонками, хотя, конечно, с Робин он созванивался намного чаще. Лорелея проявила полное понимание, узнав от Страйка, что его покойный клиент, министр, задохнулся в полиэтиленовом пакете.

Не могло смутить Лорелею даже то, что Страйк отказался смотреть вместе с ней трансляцию открытия Олимпийских игр, потому как уже договорился на этот вечер с Люси и Грегом. Люси до сих пор не спускала глаз с Джека и потому не разрешила Страйку на выходных сводить его в Имперский военный музей, предложив взамен домашний ужин. Пересказывая все это Лорелее, Страйк почувствовал, что она надеется на приглашение пойти с ним, чтобы познакомиться хоть с кем-нибудь из его близких. Тогда он честно сказал, что собирается туда один, так как должен побыть с племянником, который долгое время был обделен его вниманием; Лорелея без обид приняла такое объяснение и только спросила, найдется ли у него свободная минутка завтра вечером.

Добираясь на такси от станции метро «Бромли-стрит» до дома сестры и зятя, Страйк невольно раскладывал по полочкам свои отношения с Лорелеей, поскольку Люси имела привычку вытягивать из него подробности личной жизни. В частности, из-за этого он обычно уклонялся от родственных сборищ. Люси переживала, что брат в свои без малого тридцать восемь лет так и не женился. Однажды дело дошло до того, что она по собственной инициативе позвала в гости какую-то знакомую с явным намерением сосватать ее брату. Из этой неловкой для всех ситуации Страйк сделал только один вывод: что сестра совершенно не знает его вкусов и потребностей.

По мере того как такси углублялось в стандартно-благополучный пригородный район, Страйк все больше утверждался в следующей неуютной мысли: Лорелея не потому соглашается на такие легкие отношения, что избегает, как и он сам, долгосрочных обязательств, а лишь потому, что стремится любой ценой удержать его при себе.

Мимо проносились большие дома с ухоженными лужайками и гаражами на две машины, а Страйк рисовал в своем воображении то Робин, которая звонила ему каждый день в отсутствие мужа, то Шарлотту, которая после приема легко опиралась на его руку, спускаясь на шпильках по лестнице Ланкастер-Хауса. Однако за десять с лишним месяцев он уже привык, что под боком всегда есть та, с которой ему приятно и удобно: отзывчивая, ненавязчивая, эротичная, умело изображающая отсутствие любви. В его власти, рассуждал Страйк, либо пустить эти отношения на самотек, но держать ухо востро (не уточняя смысла этой фразы), либо признать, что он лишь оттягивает неизбежное и чем дольше будет плыть по течению, тем болезненнее окажутся последствия.

Такие мысли отнюдь не настраивали на праздничный лад, и у дома сестры, где навстречу ему тянулся куст магнолии, а в окне восторженно плескалась тюлевая занавеска, его захлестнула необъяснимая обида на сестру, как будто в ней был корень всех зол.

Не успел он постучаться, как дверь распахнул Джек. Учитывая, в каком состоянии видел его Страйк в прошлый раз, мальчуган сейчас выглядел на удивление крепким, и детектив разрывался между удовольствием от выздоровления племянника и досадой на сестру-наседку, которая вынудила его тащиться в Бромли – с неудобствами и тратами времени.