Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

Однако Джек пришел в такой неподдельный восторг от приезда дяди Корморана, так азартно выспрашивал подробности их совместного пребывания в больнице (сам-то он был тогда погружен в блаженное бесчувствие), что Страйк растаял, а племянник к тому же вытребовал себе место за столом рядом с дядей и на весь вечер единолично завладел его вниманием. Судя по всему, Джек чувствовал незримую связь со Страйком по той причине, что каждый из них перенес срочную операцию, причем очень тяжелую. Племянник допытывался все новых и новых подробностей ампутации; в конце концов Грег опустил нож с вилкой и оттолкнул от себя тарелку, изображая дурноту. Отец, похоже, недолюбливал среднего сына – Джека. Зная привычку Грега всем затыкать рот, Страйк с мстительным удовольствием отвечал на все детские вопросы. Впрочем, сегодня Грег, памятуя о состоянии здоровья сына, проявлял чудеса сдержанности. Люси, которая не улавливала никаких подводных течений, весь вечер сияла, умиляясь беседе Страйка с Джеком. Растроганная доброжелательностью и терпением брата, она даже не требовала подробностей его личной жизни.

Дядя с племянником вышли из-за стола закадычными друзьями, Джек устроился на диване перед телевизором рядом со Страйком и, пока не началась прямая трансляция открытия Олимпиады, болтал напропалую, выясняя среди прочего, покажут ли им военных, стрелковое оружие и зенитки.

Его невинная реплика вернула Страйка к Джасперу Чизуэллу, который, по сведениям Робин, возмущался, что на этой крупнейшей трибуне страны никто не собирается прославлять военную мощь Британии. Отсюда мысли Страйка переметнулись к Джимми Найту: неужели он тоже сидит где-нибудь перед ящиком и готовится брызгать ядом на эту церемонию, которую он окрестил «маскарадом капитализма».

Грег протянул шурину бутылку «Хайнекена».

– Смотрите, начинается! – захлебнулась от восторга Люси.

Трансляции предшествовал обратный отсчет времени. Через несколько секунд один из пронумерованных воздушных шаров почему-то не лопнул. «Только бы не облажались», – подумал Страйк, забыв обо всем остальном в порыве патриотизма.

Но церемония оказалась настолько эффектной, что Страйк досмотрел ее до конца, понимая, что не успеет на последний поезд, и согласился переночевать на диване, а утром в субботу позавтракать со всей семьей.

– Агентство, надеюсь, процветает? – спросил Грег за приготовленной Люси поджаркой.

– Более или менее, – сказал Страйк.

Обычно он избегал говорить с Грегом о делах: зять, похоже, завидовал его успехам. А прежде открыто выказывал раздражение от блестящей армейской карьеры Страйка. Пока Страйк в ответ на все расспросы терпеливо описывал структуру бизнеса, права и обязанности внештатных сотрудников, особый статус Робин как договорного партнера и перспективы дальнейшего развития, ему – не в первый раз – бросилась в глаза плохо скрываемая надежда Грега, что его родственник, до мозга костей солдафон, не способный ориентироваться в гражданском деловом мире, забудет или упустит из виду какие-нибудь важные моменты.

– Итак, в чем состоит твоя конечная цель? – вопрошал он, пока Джек, сидя под боком у Страйка, ждал своей очереди, чтобы продолжить беседу об армии. – Полагаю, ты хочешь поставить дело так, чтобы вообще не топтать улицы? Чтобы руководить всеми операциями из офиса?

– Нет, – ответил Страйк. – Протирать штаны я мог бы и в армейских структурах. Цель заключается в том, чтобы сколотить надежный штат сотрудников, которые будут выполнять постоянный объем заказов и прилично зарабатывать. А в краткосрочной перспективе нужно пополнить наш банковский счет, чтобы пережить голодное время.

– Амбиции, прямо скажем, скромные, – поддел его Грег. – Учитывая, что тебе обеспечена бесплатная реклама после дела Потрошителя…