Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

– Да лошади проклятые опять нервничают, – прокричал Торквил, перекрывая возобновившийся лай норфолк-терьера. – Фу, Рэттенбери, пошел вон, тебе в доме не место.

Пес заскулил и начал скрестись когтями в дверь, захлопнутую у него перед носом. Лабрадор успел тихо скользнуть за Иззи и вместе со всеми направился в гостиную по грязноватому коридору, который заканчивался широкой каменной лестницей. Высокие окна этой комнаты выходили на лужайку для крокета, за которой начиналась лесная чаща. Откуда ни возьмись на заросшую лужайку с оглушительным визгом выбежали трое белоголовых ребятишек, которые, впрочем, тут же скрылись из виду. Ничто в их облике не напоминало о современности. И одежда, и стрижки будто бы перенеслись сюда из сороковых годов.

– Потомство Торквила и Физзи, – любовно сообщила Иззи.

– Отпираться не стану, – гордо сказал Торквил. – Супруга моя наверху, сейчас за ней схожу.

Отвернувшись от окна, Робин почувствовала сильный, головокружительный аромат, который вызвал у нее безотчетное напряжение: оказалось, что на столике у дивана стоит ваза с восточными лилиями. Цветы были того блекло-розового оттенка, что и выгоревшие, некогда алые шторы, и истертая обивка стен, где несколько пунцовых прямоугольников намекали на недавно снятые картины. Над каминной полкой висело одно из немногих оставшихся полотен, изображавшее кобылу броского коричнево-белого окраса, трогающую носом чисто-белого жеребенка, свернувшегося на соломе.

Под этим полотном, спиной к пустой каминной топке, неподвижно стоял Рафаэль – они даже не сразу его заметили. В этой сугубо английской гостиной, с линялыми диванными подушками, грудой книг по садоводству на журнальном столике и щербатыми лампами в китайском стиле, он выглядел стопроцентным итальянцем.

– Привет, Рафф, – сказала Робин.

– Здравствуй, Робин, – ответил он без улыбки.

– Рафф, это Корморан Страйк, – вступила Иззи.

Рафаэль не шелохнулся; Страйк подошел к нему, чтобы пожать руку; Рафаэль приветствовал его с неохотой и сразу после рукопожатия опять засунул руку в карман джинсов.

– Ну так вот, мы с Физз как раз говорили о Уиннах. – Казалось, на Иззи произвела большое впечатление весть о разводе именитой пары. – Нам остается только молиться, чтобы Герайнт держал язык за зубами, потому что теперь, после папиной смерти, он может безнаказанно нести все, что заблагорассудится, правда ведь?

– Пусть попробует – у тебя есть на него управа, – напомнил Страйк.

Она бросила на него благодарный взгляд.

– Да, конечно, причем только благодаря тебе… и Венеции… То есть Робин, – спохватилась Иззи.

– Торкс, я уже сама спустилась! – прокричал незнакомый Страйку и Робин голос прямо за порогом, и в гостиную, неся нагруженный поднос, спиной вперед вошла женщина, в которой безошибочно угадывалась старшая сестра Иззи. Веснушчатая, с обветренным лицом и седыми прядями в светлых волосах, она предстала перед ними в рубахе, почти такой же, как у мужа, только отделанной жемчужинами. – ТОРКС! – задрав голову к потолку, гаркнула она так, что Робин вздрогнула. – Я ТУТ, ВНИЗУ!

Она с лязгом опустила поднос на оттоманку с вышитой обивкой, перед Раффом и камином.

– Здрасте всем. Я – Физзи. А где Кинвара?

– С лошадьми возится, – ответила Иззи, бочком обходя вокруг дивана и садясь. – Чтобы под этим предлогом не общаться с нами, так мне думается. Ребята, подвигайте себе, на чем сидеть.

Страйк и Робин взяли два продавленных кресла, стоящие рядом, под прямым углом к дивану. Пружины, судя по всему, пришли в негодность много десятилетий назад. Робин поймала на себе взгляд Рафаэля.

– Иззи упоминала, что вы знакомы с Шарли Кэмпбелл, – обратилась Физзи к Страйку, наливая всем чай.

– Да, это так, – подтвердил Страйк.

– Счастливчик, – изрек Торквил, только что вновь появившийся в гостиной.

Страйк сделал вид, что не услышал.