Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

Когда Робин сидела перед туалетным столиком в их с Мэтью просторной новой спальне, красноватый свет заката падал на пододеяльник перины у нее за спиной. Из соседнего гриль-бара плыл тяжелый мясной дух, притом что совсем недавно здесь пахло только цветущей жимолостью. Мэтью оставался внизу: лежа на диване с бутылкой холодного пива «Перони» в руке, он смотрел разминку команд перед матчем Англия – Италия.

Выдвинув ящик туалетного столика, Робин достала спрятанные там цветные контактные линзы. Вчера методом проб и ошибок она выбрала для себя карие – наиболее подходящие к ее светлым, землянично-рыжеватым волосам. Она бережно извлекла сначала одну, потом другую и поочередно приложила к слезящейся серо-голубой радужке. К ним еще надо было привыкнуть, в идеале – походить с ними на выходных. Однако реакция Мэтью отбила у нее всякую охоту это делать.

– Что у тебя с глазами?! – выпалил он, приглядевшись. – Ну и видок, просто жесть! Немедленно сними эту хрень!

Поскольку вчерашняя суббота была вконец отравлена жесткой перепалкой по поводу ее работы, Робин отказалась от мысли походить с линзами: не хотела лишний раз напоминать Мэтью, какое задание ждет ее на ближайшей неделе. Он, похоже, считал нелегальное проникновение в палату общин равносильным государственной измене, а отказ Робин назвать имена заказчика и объекта довел мужа до белого каления.

Робин внушала себе, что Мэтью печется о ее безопасности, а значит, винить его нельзя. Этот мыслительный тренинг она повторяла, как заклинание: он волнуется, его нельзя винить, в прошлом году тебя чуть не убили, а он хочет видеть тебя живой и здоровой. Впрочем, тот факт, что в пятницу Робин ходила со Страйком выпивать, тревожил Мэтью куда сильнее, чем любой потенциальный убийца.

– Неужели ты сама не видишь своего гнусного двуличия? – негодовал он.

Когда Мэтью злился, у него натягивалась кожа вокруг носа и на верхней губе. Робин заметила это много лет назад, но в последнее время такая особенность вызывала у нее ощущение, близкое к дурноте. Своему психотерапевту она в этом не призналась. Ей было совестно за свою патологическую неприязнь.

– В чем же мое двуличие?

– Да в том, что ты с ним втихую поддаешь…

– Мэтт, я работаю с…

– …а потом точишь меня, когда я хожу поесть с Сарой.

– Да хоть заешься! – вспылила Робин. – Давай! Между прочим, я видела ее в «Красном льве» в компании мужчин с работы. Не хочешь ли позвонить Тому и настучать, что его невеста втихую поддает с коллегами? Или ходить в паб запрещено только мне?

Натянувшаяся кожа вокруг носа и рта выглядит как намордник, отметила про себя Робин: бледный намордник, под которым скрыт собачий оскал.

– А если бы Сара вас не засекла, ты бы призналась, что ходила с ним выпивать?

– Естественно! – в сердцах бросила Робин. – Хотя могу себе представить, как бы ты разорался!

Напряженные последствия этой ссоры, отнюдь не самой серьезной за прошлый месяц, чувствовались до вечера воскресенья. Мэтью потеплел лишь за пару часов до футбольного матча с участием англичан. А Робин вызвалась принести ему из холодильника бутылочку «Перони» и даже поцеловала в лоб, перед тем как отправиться на кухню, чувствуя, что у нее развязаны руки для ношения цветных контактных линз и для приготовлений к завтрашнему рабочему дню.

Робин несколько раз моргнула, чтобы восстановить зрение, и подошла к кровати – там лежал ее ноутбук. Притянув его поближе, она увидела новое письмо от Страйка.

Робин,

Нарыл кое-что на Уиннов, прикрепляю. Скоро наберу тебя и дам вводную на завтра.

К. С.

Робин прочла это с раздражением. Пусть бы «затыкал дыры» и работал по ночам, как обещал. Неужели он думает, что за выходные она сама не навела никаких справок? Робин кликнула на первый из прикрепленных файлов – документ, в котором Страйк подытожил результаты своих онлайн-трудов.

Герайнт Уинн