Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

– Нет… нет, он только что ушел… заходил поздороваться с Раффом…

Голос на другом конце линии стал еще пронзительнее.

– Вернулся в министерство – в десять у него совещание, – сказала Иззи. – Я не могу… Да потому, что у него масса дел, ты же знаешь: Олимпий… хорошо… до свидания.

Иззи швырнула трубку и стала вылезать из своего жакета.

– Ей бы пройти еще один курс лечения покоем. Вроде последний не очень-то помог.

– Иззи не верит в душевные болезни, – пояснил Рафаэль, обращаясь к Робин.

Он рассматривал ее с некоторым любопытством и, как она догадывалась, пытаясь извлечь из кокона.

– Конечно же я верю в душевные болезни, Рафф! – возмутилась Иззи. – Конечно верю! И когда это случилось, мне было ее жаль, Рафф… честное слово, жаль… два года назад Кинвара родила мертвого ребенка, – объяснила Иззи, – и, конечно, это очень грустно, конечно, грустно, и стоит ли удивляться, что после этого она слегка… ну вы понимаете, но… нет, мне, конечно, ее жаль, – строго сказала она, обращаясь к Рафаэлю, – но она этим спекулирует. Честное слово, Рафф. Она считает, что теперь имеет право… ну ладно, хорошей матери из нее все равно бы не получилось, – с вызовом продолжала Иззи. – Ей хочется, чтобы мир вертелся вокруг нее одной. Когда на нее обращают недостаточно внимания, она начинает изображать из себя маленькую девочку: «Не оставляй меня одну, Джаспер», «Мне страшно, когда тебя нет дома по вечерам». Какие-то глупые выдумки… таинственные звонки на домашний телефон, прячущиеся в клумбах люди, возня с лошадьми…

– Что? – Почти смеясь, Рафаэль не верил своим ушам, но Иззи уже переключилась на другое:

– Боже мой, папа забыл свои справочные заметки. – Она быстро вышла из-за стола, схватила лежащую на радиаторе кожаную папку и, обернувшись, сказала: – Рафф, пока меня нет, отвечай на телефон и каждый звонок сохраняй в записи, хорошо?

Тяжелая деревянная дверь с глухим звуком захлопнулась, оставив Робин наедине с Рафаэлем. Если она и до ухода Иззи остро ощущала присутствие Рафаэля, то теперь казалось, что он, заполнив все помещение, сверлит ее своими глазами-маслинами.

Он принял таблетку экстази, сел за руль и насмерть сбил мать четырехлетнего ребенка. Не отсидел и трети назначенного срока, а теперь отец пристраивает его на государственную службу.

– И как прослушать записи? – спросил Рафаэль, проходя за спиной у Робин.

– Думаю, простым нажатием на кнопку «воспр.», – пробормотала Робин, прихлебывая кофе и притворяясь, что делает пометки в блокноте.

Заглушая разговор, доносящийся с террасы, из-за окна с тюлевой занавеской, из автоответчика хлынул поток записанных сообщений.

Человек по имени Руперт просил Иззи перезвонить ему по поводу «ежегодного общего собрания».

Избирательница по имени миссис Рикерт целых две минуты говорила о транспортных потоках на Банбери-роуд.

Разгневанная женщина причитала: ну вот, опять попала на автоответчик, хотя члены парламента должны отвечать людям лично, а потом бубнила, пока не закончилась запись, как ее соседи не обрубают нависающие ветви деревьев, несмотря на многочисленные обращения местного совета.

Затем тишину офиса заполнил мужской рык с почти театральной угрозой:

– Говорят, перед такой смертью из них льет моча. Это правда, Чизл? Сорок тысяч – или я выясню, сколько мне заплатят газеты.

20

Мы с нею дружно работали вместе, чтобы выбраться на новый путь.

Генрик Ибсен. Росмерсхольм