Он опустил голову, рассматривая вторую, темноволосую, что лежала на животе и чьи бедра он сжимал ногами. Светловолосая обнимала сзади, тянула руки, пытаясь расстегнуть ему штаны, ласкала сквозь ткань. Аид отхлебнул вина и нарисовал еще одну линию на женской коже. Несмотря на хмель, рука была твердой, и клинок не дрогнул, прочертив красную дорожку. Темноволосая стонала то ли от боли, то ли от похоти, Лавьеру было наплевать. Он опустил пальцы на ее спину, в кровь, медленно дорисовал завиток лепестка.

Тонкий стебель, узкие листья, цветок на лопатке. Рисунок был красный, а Лавьер хотел, чтобы он был черный, и это несоответствие злило аида. И запах. Его не было. Комнату наполняли лишь запахи похоти, крови и хмеля, а того желанного, единственного запаха, который так хотел почувствовать аид, не было. Девушка шевельнула бедрами, чуть приподнялась, и капли крови покатились по ее ребрам на светлый мех, что устилал кушетку, окрашивая его некрасивыми бурыми пятнами. И рисунок смазался, утратил четкость, поплыл.

Светловолосая ласкала все активнее, забиралась руками под пояс его штанов. Аид подумал, что нужно выпить еще. Что если залить в себя достаточно пойла, то его отпустит хоть на миг та безумная тоска, что поселилась внутри. Та, от которой он никак не мог избавиться, хоть перепробовал уже все доступные ему способы. Но ничего не выходило.

Может, надо выпить еще.

Лавьер потянулся к почти пустой бутылке и замер.

Он почувствовал ее, когда Оникс еще была на верхней галерее. Аромат лори защекотал нос, и у аида перехватило дыхание. Он закрыл глаза, не чувствуя, как трогает его светловолосая девушка, сосредоточившись на этом запахе, на легких шагах по темным доскам. Он знал, что раяна идет в эту комнату. Чутье…

Еще несколько шагов. Аромат лори так сладок… Тело Лавьера напряглось, и светловолосая присосалась к его шее, ощутив резкое возбуждение мужчины, прижалась плотнее, застонала.

Аид отшвырнул ее через мгновение после того, как открылась дверь. Мог бы раньше, мог сделать так, чтобы эта дверь не открылась вовсе, но не стал. Повернул голову, встречаясь со взглядом раяны, видя, как на ее лице непонимание и удивление сменяются ужасом. А уже через мгновение он стоял рядом. Прижал ее к стене.

– Зря ты пришла, Оникс, – хрипло сказал он и жадно впился в ее губы, вминая ее в свое тело, разрывая на ней платье, приподнимая за ягодицы, чтобы вжаться в нее еще плотнее.

Оникс задергалась, почти закричала, не в силах отойти от шока. Увиденная картина так и стояла перед ее глазами: аид в штанах и сапогах сидит на ягодицах обнаженной девушки, а вторая целует его, прижимаясь сзади. Но шокировало не это, а то, что в руках у Лавьера поблескивает клинок и на пальцах кровь, а спину девушки украшает кровавый рисунок. И когда он встал, та, что должна была кричать от боли, повернула голову и посмотрела на Оникс с такой откровенной ревностью и ненавистью, что раяна опешила. Инта…

А потом он прижал Оникс к себе, почти раздавливая, и она стала извиваться, пытаясь вырваться, сомкнула зубы на его губе, раздирая в кровь. Он оторвался от нее и рассмеялся.

– Укуси еще раз, – сказал аид и всунул язык ей в рот, жадно, оттягивая ей голову за волосы. Лавьер зарычал, но, к огорчению девушки, в этом звуке не было боли, только наслаждение. Она вывернулась, каким-то невероятным усилием выдралась из его захвата, выскочила в коридор и побежала к лестнице, задыхаясь от подступающей к горлу паники.

Аид шел за ней, почти улыбаясь, чувствуя, как отпускает боль. Агония, в которой он жил, не позволяя себе приближаться к Оникс. Она нужна ему. Нужна… Маленькая раяна неслась уже по верхней галерее. Он мог бы идти за ней с закрытыми глазами, по одному лишь запаху, что вел его, по шелесту легких шагов, по звуку ее дыхания. Он мог бы идти за ней вообще без запахов и звуков, подчиняясь лишь инстинкту и желанию зверя. Наивная раяна… Она все еще верит, что может сбежать от него…