Сёгун - Джеймс Клавелл (2017)

Торанага объяснил все еще раз. Бунтаро не сразу, но как будто разобрался во всем, и Торанага его отпустил. Наконец-то он один… Можно встать, потянуться, не думать ни о чем. Как он утомился от всех этих дел, навалившихся на него после приезда сюда… Солнце все еще высоко, хотя после полудня прошло немало времени. Он почувствовал жажду и выпил поданного телохранителем холодного чая. А теперь – к берегу. Скинув пропотевшее кимоно, Торанага поплыл и ушел на глубину. Но долго оставаться там нельзя – стража сразу забеспокоится. Он вынырнул и поплыл на спине, глядя в небо. Ему так нужно скопить сил для предстоящей долгой ночи…

«Ах, Марико, – думал он, – какая вы удивительная женщина! Да, удивительная… Даже сейчас, потому что, конечно, будете жить вечно. Где вы – на вашем христианском небе, с вашим христианским Богом? Надеюсь, что нет. Это было бы ужасной потерей… Я надеюсь, что ваша душа ждет сорокового дня, чтобы, согласно буккё, заново родиться где-нибудь здесь. Я молюсь о том, чтобы дух ваш пришел в мою семью. Но снова в виде женщины – не мужчины… Мы не можем вообразить вас мужчиной. Слишком большая потеря, если вы вдруг будете мужчиной…» Он улыбнулся. Все, что он рассказал Бунтаро, на самом деле произошло в Андзиро, хотя она и не вынуждала его отменить приказ. «Как могла она заставить меня сделать то, чего я не хочу?» – задал он вопрос небу. Она почтительно просила его не сообщать о разводе до возвращения из Осаки. «Но, – успокоил он себя, – она совершила бы сэппуку, если бы я отказал ей. Она бы настаивала. Непременно бы настаивала, и это все бы испортило. Заранее согласившись, я только спас ее от позора и препирательств, а себя – от беспокойства. А теперь я держу это в тайне, как она, конечно, и пожелала бы… Мы все от этого только выиграем. Я рад, что уступил», – размышлял он, потом громко рассмеялся. Тут его накрыло небольшой волной, он набрал полный рот воды и закашлялся.

– С вами все в порядке, господин? – Встревоженный охранник плыл рядом.

– Да-да, конечно. – Торанага сплюнул воду. «С водой надо поосторожнее, – подумал он. – Будет мне наука… Сегодня это уже вторая ошибка». Он увидел остов корабля.

– Давай – кто кого! – окликнул он телохранителя.

Соревноваться с Торанагой значило на самом деле соревноваться. Однажды некий военачальник нарочно позволил ему победить, надеясь завоевать его расположение. Эта ошибка стоила ему очень дорого… Телохранитель выиграл. Торанага поздравил его и уцепился за остов судна, ожидая, когда успокоится дыхание, потом огляделся – он был очень любопытен, – ушел под воду, осмотрел киль «Эразма». В лагерь он вернулся освеженный и готовый к дальнейшему.

Для него на удачно выбранном месте был уже построен временный дом под широкой тростниковой крышей, на толстых бамбуковых столбах. Поднятый над землей деревянный пол устилали татами. Часовые – на местах, приготовлены комнаты для Кири и Садзуко, помещения для слуг и поваров, соединенные сетью тропинок.

Своего сына Торанага увидел в первый раз. Госпожа Садзуко не могла же быть так невежлива, чтобы принести ребенка на плато, – она боялась помешать важным делам, – хотя он-то был бы рад. Ребенок его очень порадовал.

– Чудный мальчик, – похвалил он, ловко держа сына на руках. – И вы, Садзуко, моложе и красивее, чем были раньше. Надо вам еще ребенка… Материнство вам идет.

– О, господин, я боялась, что больше никогда вас не увижу, не смогу показать вам младшего сына. Как мы старались спастись из этой ловушки… И войска Исидо…

– Посмотрите, какой прекрасный ребенок! На следующей неделе я построю храм в его честь и назначу ему содержание… – Он остановился, уполовинил цифру, которую собирался было назвать, и тут же разделил ее еще пополам. – Двадцать коку в год.

– О, господин, как вы великодушны! – Она радовалась от всего сердца.

– Вполне достаточно для какого-нибудь несчастного монаха, чтобы он мог спокойно твердить свое Наму Амида Буцу.