Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

Но, к радости Тедди, удалиться их никто не попросил. Командир предложил офицерам алкоголь. Ксения взяла бокал вина и с большим любопытством стала пробовать его крошечными глотками. Мегер и мужчины выбрали бренди. Уолр и земные ученые отказались, хотя у Тедди создалось впечатление, что англичанин с большим удовольствием присоединился бы к экипажу. Похоже, он последовал примеру Мэйли.

— Я должен прояснить некоторые детали относительно нашей миссии, — сказал командир, возвращаясь к столу. — Мне кажется, что наши инопланетные партнеры более-менее осведомлены о ней…

Уолр помахал лапой, Ксения кивнула.

— Честно говоря, не ожидал, что буду проводить брифинг для научной группы, — признался Валентин. — Все как-то сумбурно…

Он помолчал, потом спросил:

— Тедди, мобильный пост?

— Настроен, у вас высший допуск! — выпалил Тедди и с гордостью поймал одобрительный взгляд Мегер. Он молодец. Он это всегда знал.

— Прекрасно, — кивнул командир. — Корабль, добрый день.

— Добрый день, командир. — Голос был ровным и нейтральным, шел, казалось, отовсюду. — Я готов к выполнению обязанностей.

Командир поинтересовался:

— Мальчик дал тебе имя?

— Кадет Теодор Сквад сообщил мне, что именование является прерогативой командира.

Голос оставался нейтральным, но легкая нотка обиды за системщика, которого назвали «мальчиком», в нем была.

Теперь Тедди заработал одобрительный взгляд от командира. Искин должен беспрекословно подчиняться командиру корабля, но своего системщика обязан любить. Каждому нужна любовь.

— Хорошо. Корабль, я считаю, что тебе должно подойти имя Марк.

Секундная пауза, по мнению малоосведомленного человека, означала, что корабль задумался. Но Тедди прекрасно знал, что искин корабля лишь имитирует задумчивость для большего психологического комфорта людей. Ситуация не требовала немедленной реакции, и корабль мог себе это позволить.

— Я мог бы предположить, что имя Марк дано мне в честь евангелиста Марка. Либо в честь первого в человеческом мире нейрокомпьютера. Но учитывая название корабля, я склоняюсь к той версии, что вы назвали меня в честь американского писателя Марка Твена.

— Верно, — согласился Валентин.

Голос Марка изменился. Теперь это был хрипловатый баритон немолодого ироничного мужчины.

— Вы, пожалуй, не против небольшой имитации характера, командир?

— Конечно, если это не помешает работе, — ответил Валентин.

— Характер всегда мешает работе, командир. Ведь он создан для того, чтобы отлынивать от работы, а не для того, чтобы ее выполнять.

Валентин улыбнулся, кивнул:

— Мне нравится. Спасибо, Марк. Дай карту, пожалуйста.

Свет в салоне немного померк. Над столом возникло скопище крошечных светящихся точек, формирующее сферу диаметром около метра.

— Всем знакомо, полагаю? — риторически спросил Валентин. — Обозначить миры Человечества.

Два десятка точек загорелись зеленым. Некоторые ярче, некоторые тусклее. Самая яркая была, разумеется, в центре, карта была человеческой. Тедди знал, что, если увеличить масштаб, центральная точка распадется на десяток — Земля самая яркая, Луна и Марс тусклее, едва уловимые блестки венерианских атмосферных поселений, крошечные огоньки в поясах астероидов и на спутниках планет-гигантов. Может быть, даже Космосити со звездным портом будут видны.

— Обозначить Феол.

Рядом с зелеными высветились желтые огоньки — в ощутимо большем, даже на беглый взгляд, количестве.

— Обозначить Халл-один и Халл-три.

Появились красные и розовые огоньки — двумя вытянутыми группами, не то охватывающие желтые и зеленые огоньки, не то удерживаемые ими от столкновения.

— Обозначить Ауран.

Фиолетовые искры возникли чуть в стороне от остальных. Их было много, но они группировались в тусклую плотную сферу, в центре которой горел яркий фиолетовый огонек.

— Ну и конечно же, Ракс, — добавил Валентин.