Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

Предстартовая готовность была объявлена еще вчера вечером, когда «Дружба» пересекла орбиту Ледянистой — пятой обитаемой планеты Невара. Навигаторы постарались, пустив корабль по не самой короткой траектории, позволившей, однако, пролететь не просто через орбиту планеты, а рядом с ней. На экранах Ледянистая выглядела крошечным голубым диском, уютным и живым, но Анге знала, что мир этот суров и едва пригоден для жизни. Огромные заледенелые океаны, таящие под ледяной корой странных медлительных существ, отдаленно напоминающих рыб, покрытые снегом каменистые острова, безрадостная тундра на экваторе — Невар давал своей пятой планете слишком мало света и тепла. С полезными ископаемыми на Ледянистой было плохо, притяжение превышало норму на двадцать процентов, воздух хоть и годился для дыхания, но был беден кислородом, и люди предпочитали носить маски-концентраторы.

И все же это был мир пригодный для жизни и потенциально очень ценный. Под водой были обнаружены залежи нефти, гигантское количество криля в воде позволяло вырабатывать съедобную для людей и котиков пищу. Триста с небольшим тысяч поселенцев вот уже сотню лет осваивали этот суровый мир и практически вышли на самообеспечение. Может быть, именно поэтому и было решено провести корабль мимо Ледянистой, воочию продемонстрировав колонистам мощь и любовь объединенной цивилизации.

Анге и Криди находились на главном техническом посту, в рубку инженеров никто не приглашал. Еще два инженера были на втором, резервном, посту, один дежурил в двигательном отсеке. Пока их вмешательство не требовалось — все механизмы работали как часы. Маршевый двигатель, обычный термоядерный привод, разгонял корабль с ускорением в тридцать процентов нормы, что давало комфортную силу тяжести (конечно же, не настоящую силу тяжести, поправила себя Анге, но в отличие от вращающегося бублика строительной станции разгон воспринимался именно как притяжение).

Иллюминаторов в техническом отсеке не было, на «Дружбе» вообще имелось считаное их количество, да и те Криди считал глупостью и данью древним предрассудкам. Анге и Криди полулежали в универсальных (а значит, неудобных обоим) креслах и смотрели на главный информационный экран. Сейчас все данные, высвеченные мирным бирюзовым цветом, ушли на периферию экрана, а в центре было изображение Ледянистой — такое же мирное и голубое.

— Котики не любят Ледянистую, — сказала Анге, глядя на Криди. Тот морщился, поглядывая на экран, усы его топорщились.

— У нас и без того прохладный мир, — сообщил Криди. — Нам нравится на Ласковой. А еще больше нравится ваш мир.

Анге рассмеялась:

— Мы всегда рады гостям.

— Знаю, — сказал Криди. Помолчал, будто решая, говорить что-то или нет. — Когда мы увидели ваши сигналы… у нас говорили разное. Был один мудрец… Вадрик… он мой дальний предок…

— Я читала о нем, — обрадовалась Анге. — Ты никогда не рассказывал, что он твой предок!

Криди вздохнул:

— Я не горжусь.

— Почему? Он заложил основы космонавтики! Его идея химических двигателей и отделяемых ступеней опередила свое время! Он даже концепцию ядерных двигателей придумал.

— Людям мы рассказываем о нем не все, — коротко сказал Криди.

— Почему?

— Ты моя тра-жена, и тебе я могу сказать, — ответил Криди. — Но пообещай, что это знание останется с тобой.

«Тра-жена», или просто «тра». Теперь Анге знала этот термин. Та, с кем нельзя заниматься сексом, но кто необходим. Та, на кого по-настоящему нацелено либидо кота. Кто разделит радость соития лишь частично, кто никогда не станет матерью котят, но без кого секс невозможен.