Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

А пока у них был только приемник. День проходил в работе на полях — они расчищали участки под посевы, которые сделают весной, выравнивали почву, нарезая ее террасами, потом укрепляли дом — обкладывали тонкие дощатые стены камнями и глиной, покрывали крышу слоями дерна. Собирали последние, пожухшие от холода травы — может настать день, когда они будут рады и такой пище; заготавливали дерево для печки — зима будет холодной. Потом, вечером, экономно помывшись нагретой на печке водой, садились в общей комнате, и Ян настраивал радиоприемник.

Чаще всего они слушали городскую станцию. Ее и слышно было лучше, и язык понимали все. Иногда, если солнце было спокойным, настраивались на радиостанцию Рыжих — из ближайшего приграничного города. Адиан прекрасно знала их язык, Рыж, как и следовало ожидать, тоже. Ян понимал с пятого на десятое, но общий смысл улавливал. Откровенно скучала лишь Лан — несмотря на занятия с Адиан, язык соседей ей давался плохо.

Новости не радовали. Крылья Ангела остановили войну, а не принесли мир. Лидеры двух стран снова сыпали завуалированными угрозами, перемежая их заверениями в миролюбии. Эксперты и философы пространно рассуждали о неизбежности конфликта. Но хуже всего было то, что Ян и Адиан постоянно ловили в новостях и обмолвках признаки надвигающейся войны — целый ряд продуктов перевели в нормированные списки, государства «временно привлекли к неотложным работам» тяжелые грузовики вместе с водителями. При этом как у Черных, так и у Рыжих власти осыпали народ обещаниями грядущих радостей — повышением минимальных зарплат, введением пенсий по старости, прокладкой новых дорог, строительством космической станции и развитием науки. Вот только все эти блага отодвигались куда-то в будущее — через три года, через два, через год… Ян и Адиан переглядывались в смутном вечернем полумраке, который разгоняло лишь пламя в печке да красноватые отблески радиоламп. Им не надо было ничего говорить друг другу, они все понимали.

Так много благ народу обещают лишь в том случае, когда не собираются ничего выполнять. Пожар войны сожжет все обещания.

Однажды ночью, лежа без сна и слушая дыхание Адиан, Ян подумал, что больше не мечтает о том, чтобы война не случилась. Он никогда не любил мечтать о совсем уж несбыточном.

Теперь он мечтал лишь о том, чтобы война не началась зимою.

А еще лучше, чтобы вообще никогда не началась.

Мечтал — и понимал, что это тоже близко к невозможному.

* * *

Разумные Невара называли последнюю планету своей системы без затей — Крайняя. Не Последняя, а именно Крайняя, поскольку допускали существование еще не открытых, но достойных зачисления в разряд планет, а не планетоидов и астероидов.

У кис, насколько было известно Бэзилу, все названия были описательными — Огненная, Желанная, Ласковая, Родная, Ледянистая. Первые пять планет системы были пригодны для жизни, Желанная была родиной гуманоидов, а Родная — материнским миром кис. Позже, впрочем, кисы стали называть Желанную просто Землей — как и обитавшие там люди (конечно, можно было поспорить, вполне ли соответствует слово «кехгар», означающее «плотная плодородная почва, пригодная для передвижения по ней, постройки дома или организации захоронения» человеческому обозначению родной планеты). Видимо, кисы предположили, что слово «Желанная» несет в себе агрессивный, угрожающий оттенок.

Еще четыре внешние планеты тоже носили имена, данные кисами, — Снежная, Застывшая, Мертвая и Крайняя. Ни на одной из них жизни не было: Снежную и впрямь покрывали сугробы из азота, Застывшая была скалистым шаром меньше человеческой Луны, не удержавшим атмосферу, Мертвая — довольно крупная, с разреженной атмосферой из ядовитых газов (можно было поразиться точности древних названий).