Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

— Мы не знали о том, что высокочтимые Феол отправили своего представителя на станцию, — сказал Матиас.

Он обменялся рукопожатием с Феол. Гуманоид совсем по-человечески пожал плечами.

— Информация была направлена всем участникам Соглашения в установленном порядке. Могу ответно сообщить, что мы с Первой-вовне не ожидали прибытия столь большой и авторитетной делегации. Прав ли я, что здесь присутствует госпожа Мэйли, лучший в Галактике специалист по кошачьим?

Бэзил удивленно посмотрел на китаянку. Конечно, Мэйли известна, но он не подозревал, что настолько.

Похоже, этого не подозревала и Мэйли.

— Простите, ваши слова слишком лестны для меня, господин… — Она сделала едва заметную паузу.

— Двести шесть — пять, — ответил Феол, выделяя краткую часть своего цифрового имени, используемую для общения в узком кругу. Он ожидающе посмотрел на Мэйли. — Двести шесть — пять, госпожа Мэйли. Лучшую часть меня, с которой вы так мило общались на симпозиуме в Аел-маре, зовут Толла.

Третий глаз во лбу Двести шесть — пять подтверждающе мигнул.

— В Аел-маре? — переспросила Мэйли. — Межвидовая научная станция в вашем пространстве?

— Да, три года назад, вы выступили с докладом о природных корнях агрессивности фелиноидов. На симпозиуме по биологическому детерменизму психологических отличий разумных видов.

Мэйли молчала.

— «Игры с добычей как проклятье фелиноидов», — с надеждой произнес Феол. — Очень поэтично и убедительно, хотя и резко.

— Я не была на симпозиуме в Аел-маре, — ответила Мэйли. — Я подавала заявку. Но тема моего доклада «Довольство малым — самоограничение как мотивационная доминанта фелиноидов» была отвергнута как малоинтересная.

Она помедлила мгновение.

— Мы не встречались с вами, высокочтимый Двести шесть — пять. И с вашей лучшей частью, Толлой, тоже.

Бэзил заметил, как вздрогнула Ксения — и уставилась на Первую-вовне. По лицу «кисы» прошла болезненная гримаса.

— Прошу всех немедленно пройти в конференц-зал, — сказала Первая-вовне. — Также прошу присоединиться командира Горчакова. Проблема, перед которой мы оказались, слишком глобальна и требует общего собрания.

* * *

«Дружба» была огромным кораблем как по меркам Невара, так и по стандартам Соглашения. Конечно же, основной причиной этого было техническое несовершенство — ученые Невара пока не придумали ничего эффективнее термоядерного реактора в качестве источника энергии и реактивного принципа в качестве движущей силы. Реактор питал варп-привод и нагревал рабочее тело для передвижения в обычном пространстве. Баки с жидким водородом и занимали большую часть корабля. А еще были системы жизнеобеспечения, три челнока для исследования планет, солидный склад запасных частей и материалов для ремонта. Все это оставляло для экипажа не слишком-то много места. Четырнадцать человек и четырнадцать кис жили в трех разнесенных друг от друга кубриках (два больших, на тринадцать членов экипажа, и один маленький, для двух капитанов, от людей и кис). Анге знала, что на стадии проектирования планировались и роскошные каюты на двоих, и один огромный кубрик на всю команду. Каюты были отвергнуты по соображениям экономии места и массы, единственный кубрик — по требованиям безопасности: корабль должен был способен завершить полет даже в случае гибели половины экипажа.

Наверное, Анге была единственным человеком на борту, который радовался отсутствию индивидуальных кают. Ведь в этом случае почти все люди разместились бы попарно, с братьями или сестрами. Кроме нее, в экипаже был лишь один человек без пары — геолог Казвар, пожилой и всеми уважаемый специалист, изучивший все крупные космические тела в системе. Его брата подвело здоровье — год назад врачи сняли его разрешение на экспедицию. Анге знала, что Казвар долго обсуждал с братом, лететь ли ему одному, — и в итоге они приняли нелегкое решение разделиться.