Золото мертвых - Андрей Васильев (2021)

– Вот-вот, – поддержал его Ростогцев. – В пределах своих владений они полноправные владыки. Там, за решеткой, червяк в земле не шелохнется без его разрешения, чего уж говорить о разорении могилы.

– Лихо, – проникся я. – Ну а как с посетителями? Сюда же толпы народу ходят. Хоронят умерших, памятники ставят, просто прогуливаются. Опять же – обслуживающего персонала небось полно.

– Над обычными людьми, теми, кто могилы родных посещает или здесь работает, у умруна власти нет, как минимум до той поры, пока те не помрут и на его кладбище в неживом виде не попадут. Ну или прямого ущерба ему не нанесут, тут он снова в свои права входит. Но ты-то тут при чем? Ты хоть и остался человеком, но теперь наш, под Луной живешь, Хранитель, не под Солнцем. И существуешь ты отныне по Покону, а не по закону. Так что если умрун тебя прихватит у раскопанной могилы, то… Я не знаю, что именно он сделает, но хорошего ждать не приходится.

– А он прихватит, – добавил Данила злорадно. – Любая кладбищенская тень, любой призрак – его глаза. Заприметит тебя, цап – и в свой склеп!

– Чего ты скалишься, ущербный? – разозлился я. – Это твоей семье прямой убыток. Если ты забыл, то пока я подвеску не получу, расчета не последует, так что радоваться нечему. Вот и выходит, что в заднице не только я, но и вы.

– Твои проблемы – это твои проблемы, – строго произнес Ростогцев.

– Даже не спорю, – согласился с ним я. – Но авансы сроду не раздавал, так что пока мои проблемы не будут разрешены, вашими я заниматься не стану. Пока у меня нет подвески, у вас нет денег. Клад – не девичья невинность.

– В смысле? – удивился Данила.

– Ее по нашим временам восстановить – как высморкаться. А если я вам клад отдам, то обратно в землю его уже не вернешь. Так что ждите, пока я как-нибудь решу вопрос с кладбищем и его смотрящим.

– Хозяином, – поправил меня князь. – И вообще, Валерий, взвешивай каждое слово в общении с обитателями Ночи. Я вот на твое хамство смотрю снисходительно, но могут найтись те, кто делать этого не станет. А умрун тебя за такую оговорку вообще сразу на куски разорвет. В буквальном смысле.

– У меня и в мыслях не было вам хамить, – возразил ему я. – До той поры, как этот товарищ в нашу беседу не влез. Он вообще постоянно меня провоцирует или на драку, или на ругань, потому сразу вас предупреждаю – в одну прекрасную ночь я его убью.

– Или я тебя, – вставил свои пять копеек в разговор Данила.

– Значит, судьба у вас такая, – подытожил князь. – Случается. А что до награды… По сути, твоя позиция верна, товара лицом нет. Но кое о чем я тебя все же попрошу.

– Если просьба выполнима – нет проблем, – согласился я.

– Письмо напиши остальным концессионерам. Ну как в прошлый раз, мол, тема закрыта, всем спасибо.

– Хочется Карлу Августовичу нос утереть? – уточнил я.

– Очень, – расплылся в улыбке князь. – Не стану кривить душой – не люблю его. Скользкая личность. Помнится, в девятнадцатом году…

Увы, я так и не узнал, что именно случилось в девятнадцатом году, тайной осталось и то, к какому именно веку относился тот год.

Почему? Потому что князя перебило некое замызганное и сгорбленное существо, появившееся с той стороны ограды.

– Люди! – радостно просипело оно, мотнуло немытыми патлами и почесало живот под драной майкой. – Вот радость! А я тут брожу, брожу, никак выхода не найду. Это, где тут ворота? Слышь, парень? Да, вот ты. Тебя как зовут-то?

Небось алкаш, что допивает на могилах водку, принесенную на помин. Заснул там, а теперь выбраться наружу не может.

– Молчи. – Ладонь Ростогцева закрыла мой рот, из которого было готово сорваться имя. – Не вздумай отвечать этой пакости. А ты, бесплотный, вон пошел отсюда. Здесь, по эту сторону ограды, место для живых, а не для мертвых.