Из западни - Александр Чернов (2021)

Тем приятнее стал для меня тот факт, что в высочайшем указе о награждении моряков и судостроителей за скорейшее изготовление к походу судов Второй тихоокеанской эскадры, полученном нами телеграфом во время захода в Джибути, значилась и моя фамилия. Я не случайно немного забегаю вперед, говоря об этом моменте именно здесь. Поскольку указ этот не только поднял общее настроение на нашей идущей на войну эскадре, но и, без сомнения, стал верным стимулом для тех, кто занимался достройкой и подготовкой к походу судов третьей эскадры. Разумное сочетание «кнута и пряника» всегда шло в России на пользу.

Кстати о кнуте. С «Орлом» произошел казус, о котором потом долго говорили в кают-компании. Его величество лично обратил внимание портового и корабельного начальства и строителей на то, как обтянуло причальные швартовы броненосца. И выяснилось, что «Орел» находился на грани опрокидывания: вода незаметно затапливала отсеки противоположного стенке борта через отверстия для болтов, крепящих плиты пояса. Часть плит была снята для прохода Морским каналом. А пробки либо повылетали, либо по халатности их даже и не вставили! В итоге корабль был спасен от серьезной аварии или даже катастрофы.

Что и говорить, авторитет государя на флоте и у судостроителей возрос неимоверно. И хотя из кронштадтцев серьезно никто тогда наказан не был, ведший расследование контр-адмирал Нилов не нашел к тому достаточных оснований, командир броненосца Лишин был списан на берег, а вместо него назначен Николай Викторович Юнг. Одним словом, случай оказался поучительным. Кто-то даже сравнивал царя с Петром Великим. Но у нас времени на пересуды уже не оставалось.

Не теряя его на торжественные проводы, ограничились вечерними посиделками с родными и близкими в кают-компании и парой снимков на память. Не проведя смотра, наш отряд, сопровождаемый до выхода с рейда катером с адмиралами Бирилевым, Дубасовым и Кузьмичем, спокойно, быстро и деловито, как бы в том же, уже захватившем всех скором ритме, пошел в германский порт Киль. Балтика встретила порывистым ветром с дождевыми шквалами и ощутимым волнением, которое за время всего перехода колебалось от двух до предштормовых четырех баллов.

По пути, в моменты ослабления волнения, мы занимались своим главным делом – обучением стрельбе и маневрированию. Вскрылось неизбежное: несмотря на относительно невысокий процент в командах новобранцев, навыки у наводчиков изрядно растеряны, а расчеты шестидюймовок с унитарами управляются пока медленнее, чем было при раздельном заряжании. Дальномеры Барра и Струда оказались в новинку даже для господ офицеров. Вот почему нужно очень хорошим словом упомянуть о такте и сдержанности нашего адмирала и командира броненосца. Поначалу в учении было тяжело…

Стрелять мы начали по новой системе, введенной недавно отдельным циркуляром. Авторство ее приписывают барону Гревеницу, с Владивостокского отряда крейсеров. Суть ее в быстрой пристрелке, когда по результатам падений половинного залпа плутонга офицер вносит корректировку для второй половины орудий плутонга. Потом – беглый на поражение, по выходе цели из-под накрытий – повторение процедуры. После третьей стрельбы я в полной мере оценил удобство этого метода. Забегая вперед, скажу: кроме стволиковых упражнений мы расстреляли в дороге до Порт-Саида по сорок снарядов шестидюймового калибра и по пятнадцать главного на пушку.