Из западни - Александр Чернов (2021)

В полночь я вступил на вахту вахтенным начальником. Так как с выхода из Кронштадта на эскадре ежедневно с наступлением темноты играли отражение атаки миноносцев и всю ночь у орудий посменно дежурила прислуга, а по батарее – офицеры, то я отдал приказание комендорам особенно внимательно следить за рыбачьими судами, – не покажутся ли среди них миноносцы. Ночь была светлая и тихая, но с небольшим туманом. Командир сидел в ходовой рубке. Точно не помню времени, но думаю, что это было около часу ночи, – вдруг с левого борта немного позади траверса заиграли лучи прожекторов. Немедленно по моему приказанию горнист сыграл атаку; из рубки выскочил командир и приказал мне перейти на правое крыло мостика наблюдать и искать миноносцы с правой стороны, сказав, что он, со своей стороны, будет то же делать с левой.

Пока прибежал старший штурман, которому при атаке вахтенный начальник сдавал вахту, произошли события, которые я считаю крайне важным привести до тех подробностей, которые помню. Во-первых, вслед за открытием прожекторов мы увидели, как вдруг с левого же борта, немного впереди траверса, были пущены две ракеты из группы рыболовных судов, которые в большом числе и на различных расстояниях окружали нас. Почти одновременно с ракетами сигнальный кондуктор Повещенко и прислуга 75-миллиметрового орудия, установленного на верхней палубе, закричали в один голос: «Виден трехтрубный миноносец», а затем несколько голосов закричало вдобавок: «Правее его еще один миноносец».

К сожалению, я, находясь на правом крыле мостика и напрягая зрение в туман, чтобы различить, нет ли среди рыбачьих судов миноносцев, не имел возможности посмотреть на левую сторону, для чего пришлось бы перебежать на другое крыло. Артиллерийский огонь, согласно инструкции, должен был открываться по приказанию вахтенного начальника, а тот должен был отдать это приказание, только если он хорошо разглядит миноносец, чтобы ошибочно не расстрелять мирного купца, идя по торному пути коммерческих кораблей. Но я миноносцев не усмотрел и потому не приказал стрелять. Не стреляли также «Александр», «Суворов», «Орел» и «Владимир Мономах». Хотя я видел, как на головных кораблях в направлении предполагаемых миноносцев развернули шестидюймовые башни.

Через некоторое время все утихло, но лишние смены прислуги от орудий мы не отпускали, ожидая появления миноносцев. Все были уверены, что «Камчатка» действительно подверглась атаке неприятеля, и если среди офицеров «Сисоя» и нашлись скептики, говорившие, это были свои миноносцы, по дурости подошедшие к эскадре, то были они в явном меньшинстве, как и те, которые предполагали, что кроме рыбаков никого не было.

Остаток ночи прошел беспокойно, но уже без всяких инцидентов. Проходя затем Английским каналом, мы раз становились на якорь догружаться с наших транспортов углем с помощью баркасов и ботов «Кореи». Немного поштормовав в Бискайском заливе, пришли на вид испанских берегов, где встретили отряд английских четырехтрубных броненосных крейсеров типа «Кресси», с которыми обменялись салютами.

Миновав исторический Трафальгарский мыс, флагман склонился к осту, направляясь в Гибралтарский пролив. Вскоре мы вошли в Средиземное море, а когда наш отряд прибыл в Танжер, через несколько часов к общему удивлению подгребла и невредимая «Камчатка». Пришли немецкие угольщики, и началась погрузка угля, борт о борт с транспортами на большой зыби. Погрузка окончилась с маленьким инцидентом для «Сисоя», а именно: одной из 75-миллиметровых пушек проломало фальшборт пароходу, а пушку сильно испортило, ее пришлось заменить потом новой из числа небольшого запаса, который был на наших транспортах.