Боги войны - Виктор Мишин (2021)

– Сергей. – Пожав руки друг другу, мы пошли к крайним развалинам, бывших недавно большим домом. Да, тут похлеще будет, чем на оставленном нами берегу. Домов, целых домов, таких, чтобы вообще можно было назвать домом, не было. Остовы, развалины, стены с рухнувшими лестничными пролетами. Частный сектор – вообще почти одни трубы стоят. От зданий побольше, типа больницы, Дома культуры, еще что-то стоит целое. Картина мрачная в общем и целом, лейтенант Светлов мне обрисовал, что и как. Приглядел позиции, отправил Вадима и еще одного бойца осмотреть немецкие укрытия поближе. Тот неожиданно пропал до утра, я уже волноваться начал, а вдруг в плен взяли, как Никоненко явился. Весь в грязи, в кирпичной крошке, но радостный.

– Ты, екарный бабай, еще раз так пропадешь, можешь не возвращаться, – встретил я его ласково. Ну, это чтобы улыбку стереть.

– Разрешите доложить, товарищ командир? – вытянулся друг и встал по стойке смирно.

– Да рассказывай уже, не видишь, заждался я уже тебя!

– Одну секунду, товарищ лейтенант. – И выскочил из блиндажа на улицу. Вообще-то это был не совсем блиндаж, подвал дома скорее, но если честно, похож именно на блиндаж. Мы со Светловым переглянулись, а я пожал плечами.

– И часто у тебя так? – усмехнулся Сергей.

– Вадик? – Лейтеха кивнул. – С этим бывает. Почему и переживал за него, боец отличный.

– Во, товарищ лейтенант, спрашивайте! – ворвался обратно в подвал Никоненко и с этими словами втащил внутрь… немца.

– Эт-то чего? – охренел лейтенант Светлов.

– Товарищ сержант, потрудитесь объяснить, – кивнул я, прекрасно поняв, что передо мной. А точнее, кто.

– При проведении разведки был обнаружен немецкий пост. Точнее точка корректировщиков. Принял решение о захвате, один немец убит, второй перед вами. Забрали все их пожитки…

– Только хотел спросить, – перебил я его. – Подчистил?

– А то как же! – важно заметил Вадик.

– Иван, они чего, у фрицев наблюдателя выкрали? – Только сейчас до лейтехи дошло, что вообще происходит.

– Поясни нормально, – киваю я.

– Ну да, – кивнул в ответ Светлову Вадим. – Они там вообще мышей не ловят, этот курил на посту, а второй, извините, товарищи лейтенанты, облегчался рядом. Мы его и увидели, точнее услышали. Сидит, кряхтит. Поглядели по сторонам, никого рядом, за стеной этот курит. Ну мы и… Прыгнули к этому, думали, он самый опасный, оказалось, что засранец с пистолетом сидел, но ничего, скрутили. В общем, рацию я нашим связистам отдал, а этого к вам. Второго кончили и оттащили подальше, к нейтралке. Товарищ лейтенант, – это уже ко мне, – вы ведь по-ихнему балакаете, спрашивайте. Он всю дорогу причитал про какие-то киндеры-шминдеры, ни хрена не поняли, но видно, что боится, поэтому все расскажет.

– Эх ты, сержант, – вздохнул я, – он тебе о детях говорил, видимо, просил не убивать. Вы засранца при нем грохнули?

– Ага, пусть видит, что его ждет.

– Ну вот, он и увидел, – я перевел взгляд на немца. Унтер-офицер, кстати, не рядовой. Тот сидел на земле и смотрел исподлобья на нас. Гадает, по лицу видно, что с ним будет. – Имя, звание, номер части, – четко проговорил я.

– Унтер-офицер Пенске, господин офицер, семьсот пятый артиллерийский полк…

– Коллега, значит, так-так. Расположение на карте указать сможете?

Я разговаривал с немцем подчеркнуто вежливо, хотя при моем внешнем виде это было затруднительно. Фашист весь жался, мялся, но все же, хоть и трясущимися руками, но сделал пометки на моей карте. Только взглянув на нее, я крякнул от удивления.

– Однако…

– Чего там, лейтенант? – спросил стоявший рядом Светлов.