По ту сторону - Сергей Щепетов (2016)

Лошади, которые смогли подняться, отбежали в сторону. У двоих, вероятно, были повреждены ноги, и встать они не могли. Александр Иванович как-то очень буднично и ловко умертвил обоих. После этого людей – а все были живы! – стащили в кучу, невзирая на их стоны и ругательства.

Посидели, подышали. Я не переставал удивляться на новых знакомых: по экстерьеру между ними не было ничего общего – скорее, полные антагонисты. При этом они всё время спорили до взаимных оскорблений, а вот сейчас действовали весьма слаженно. Разве так бывает?

– Однако, казаки, – сказал Натан, кивнув на пленных. – Ты был прав.

– Ой, зачем нам этот смех? – хмыкнул коротышка. – Мне чуть нос шашкой не отрубили!

– А ты без носа стал бы гораздо красивше урода. Ну, смотри, у них же штаны с лампасами!

– Слушай сюда, недоучка хренов, – важно сказал Александр Иванович. – Цитирую свой факультативный урок для старшеклассников. Казаки бывают разные. Точнее были. Это – служилые люди. В начале двадцатого века их всех уже регламентировали, распределили и прописали. И у всех была своя форма, свои прибамбасы и примочки. Ни хрена я в этой ихней кухне не понимаю, потому что мне не интересно. Однако того, что случайно задержалось в моей памяти, достаточно, чтоб поставить предварительный диагноз вот этим особям.

– А что тут ставить? – пожал плечами длинный. – И так видно: вот у этих сотрясение мозга средней тяжести, у этого нога сломана, у усатого, наверное, рука вывихнута. А этот, может быть, вообще не жилец… Твоя работа?

– Натан Петрович, я много раз повторял вам, что я – шоумен. Профессиональный кривляка. Мне убивать и калечить людей нельзя – закон жанра. Хотя иногда очень хочется. Его, наверное, лошадью придавило. Но я о другом диагнозе. Все эти кители, погоны, лампасы и прочее, включая тельняшки, всего лишь знаки, символы. Причем вот эти носители плохо понимают смысл носимой символики. В результате мы наблюдаем эклектику. Представь, что ты встретил на тропе войны индейца с причёской команча, раскрашенного как делавэр, и в одежде могиканина. Да ещё и верхом на мустанге! Что с таким надо делать?

– Лечить, – хмыкнул длинный. – Или мочить, пока шериф не видит.

– «Мочить» и «лечить» я не люблю, – заявил коротышка. – Мне в милиции раз пять объясняли, что всё дело в сроках и «ритуальных танцах». Допустим, толпа тинэйджеров начинает тебя бить. За то что ты им замечание сделал. В итоге половину оппонентов увозят на «Скорой», а остальные… Ну, скажем так: выглядят не блестяще. Формально: взрослый дяденька избил группу подростков. Криминал! Но все всё понимают. Это – танцы… Ежели оппонент потерял работоспособность на столько-то дней, то это административное правонарушение. А если больше (по медицинской справке!), то надо заводить уголовное дело. Он на меня с заточкой, которая потом где-то потерялась, а я ему в рыло. Заточки нет, а сломанная челюсть есть! Он потерпевший, а я обвиняемый! В общем, не люблю я этого!

– Есть такая тема, – кивнул Натан Петрович. – Я её тоже не люблю. Государева мельница мелет медленно, но верно. В ейные жернова лучше не попадать. Надеюсь, что здесь её нет. Давай поспрашиваем, зачем это они на нас с шашками наголо?

– Давай. У кого тут голова целее? Вот этого я не бил, а ты?

– Ну, если только по корпусу… Хотя морда у него довольно тупая…

– Можно подумать, что твоя морда лица вся утончённая! – буркнул Александр Иванович и слегка пнул одного из «казаков»: – Слышь ты, ряженый, вы почто на нас наехали?

– Врёшь! – прохрипел пленный. – Это вы – ряженные. А мы – суть и соль земли русской!

– Во как! – почесал затылок Натан Петрович. – Ни больше, ни меньше! А я где-то читал, будто казаки – во времена оны – успешно воевали на стороне Турции против русских. И за поляков они воевали – опять-таки против русских. А уж сколько евреев перерезали… Может, что путаю, а?