Перевернутый город - Ханна Мэтьюсон (2021)

– Что ж, твое предположение неверно. Если бы я знал, как связаться с Гедеоном, я бы в первую очередь сообщил ему о тебе. Он заслуживает знать, что его сестра жива, что она умная, способная и смелая, что она та, с кем он был бы горд познакомиться.

Ильза подняла глаза и увидела, что Элиот стоит ближе, чем она думала. На его лице читалась та же уверенность, что звучала в каждом его слове. От этого сердце Ильзы забилось чаще.

Элиот сглотнул, моргнул, но справился со своим волнением.

– Я знаю, что Когна не сказал Гедеону, что ты жива, потому что, если бы твой брат знал, если бы имел хоть малейшее представление… он бы тут же вернулся.

Несмотря на солнце, по спине Ильзы пробежал холодок. Собственное тело ледяным прикосновением толкало ее вперед, побуждая сократить расстояние между ней и Элиотом. Они одновременно поддались притяжению, и их губы встретились на полпути. Пальцы Ильзы скользнули вверх по шее юноши и запутались в его волосах. Он отчаянно притянул ее ближе, пока их тела не прижались друг к другу, затем углубил поцелуй. У Ильзы каждый нерв натянулся, как струна.

Ильзу целовали и прежде. Те поцелуи были всего лишь неуклюжими прикосновениями, которые совсем не объясняли, что же такого особенного в этом процессе. Однако целовать Элиота было равносильно ответному зову в кромешной темноте. Она глотала его дыхание, как будто именно этим воздухом всегда должна была дышать. Пальцы Элиота массировали основание ее шеи, и от этих прикосновений по позвоночнику девушки бежал электрический заряд, выводящий из строя все ее мышцы.

Только когда их губы разъединились и они, тяжело дыша, отстранились друг от друга, в голове у Ильзы возникла еще одна мысль: Файф.

Ахнув, Ильза сделала шаг назад, прочь из объятий Элиота. Юноша тоже пришел в себя. Его руки взметнулись в воздух.

– Прости, – сказал он. – Я не собирался…

– Нет, дело не в тебе, я… – Ильза покачала головой. Она не стала бы рассказывать ему ничего, даже если бы могла. Правда заключалась в том, что девушка не хотела, чтобы Элиот открыто целовал ее здесь, в саду, так, словно от нее зависела его жизнь. Нет, на самом деле она очень и очень этого хотела, но не после того, как сегодня случайно узнала чужой секрет. Поэтому, пробормотав извинения, Ильза на безопасном расстоянии проскользнула мимо Элиота и едва ли не бегом направилась к дому.

Глава 27

Ильза была трусихой.

Ко всему прочему, она еще могла оказаться и плохим другом. Сейчас, когда ее голова все еще кружилась после поцелуя Элиота, было трудно сказать наверняка.

Дело в том, что Файф не мог быть с Элиотом. Что бы Ильза делала или не делала, этого нельзя было изменить. «Ты не в его вкусе», – сказал Йорн. Более того, оракул знал, какой будет следующая ошибка Ильзы. С его слов она казалась ужаснее, чем какой-то опрометчивый поцелуй. Получается, она могла быть уверена без всяких предсказаний, что поцелуй с Элиотом – не ошибка. Возможно, ей следовало бы целовать Элиота дольше, пока она все еще была уверена в своем решении.

Но, с другой стороны, что значит «не в его вкусе»? Был ли сам Элиот по вкусу Ильзе до того, как начал флиртовать с ней в аптеке, или до того, как позволил своим пальцам задерживаться на ее коже, а глазам – на ее лице? Если Элиот никогда не думал о Файфе в подобном свете, откуда ему знать, как он к нему относится? И если юноша был занят поцелуями с Ильзой, откуда ему вообще знать, кто еще в его вкусе?

Нет, нужно было отдать Элиоту должное. Он сделал свой выбор. По сути, это была его вина. Именно он начал монолог о том, какая это честь – знать Ильзу. Он был тем, кто подошел слишком близко и начал путаться в словах, кто позволил своему взгляду опуститься на ее губы, как будто он никогда до этого не замечал их мягкую и пухлую форму. Ильза не была инициатором происходящего между ними.